Почему никто не позаботился об этих ингредиентах заранее, вопрос точно не ко мне, хоть Инес и считала, что я должен был также все проконтролировать, – но откуда мне было знать, что Витале съест весь грейпфрут вчера вечером, а вино, оставленное на эту ночь, выхлебает Энрике еще за неделю до этого дня?
Напротив магазина, в городском парке, возвышалась огромная новогодняя елка, украшенная гирляндами и блестящими шарами. Ее верхушка тряслась в темноте зимнего неба, а огни мерцали, создавая праздничную атмосферу. Легкий морозец покалывал щеки, и я глубоко вдохнул свежий воздух, поставив пакет со всем купленным в багажник своего матового черного «БМВ».
– Да, Инес, я уже все купил и ни про что не забыл, будь спокойна. – ответил в трубку телефона.
Захлопнув багажник, мой взгляд зацепился за того, кто сидит в парке на лавочке, напротив той самой елки, в полном одиночестве.
Учитывая, что время приближалось к двенадцати ночи, когда будут бить куранты на часах, большинство жителей города уже суетились в своих домах в предвкушении приближающегося праздника.
– А грейпфрут? – спросила Инес, а после рявкнула куда-то мимо микрофона: – Поставь на место, Витале. Уго сам унесет его. И вообще, ты уже сменил бинты, после того, как приехал? Иди живо меняй.
Вздыхаю:
– Инес, я же сказал. Скоро приеду.
Сунув телефон в карман зимнего пальто, рукой поправил темный шарф на шее, и, помедлив несколько секунд, ноги сами зашагали через парковку магазина в сторону парка.
Белые волосы девушки развивались на легком ветерке, а пушистая белая шубка создавала ей сходство с зимней королевой. Мороз окрашивал ее пальцы, щеки и нос в нежно-розовый цвет, придавая облику девушки трогательную уязвимость. Большие голубые глаза, обрамленные длинными черными ресницами, смотрели на эту светящуюся елку перед собой так, словно находились в поисках чего-то недосягаемого.
Я знал, кто она. Доминика Аллегро являлась сестрой Капо из вражеского района, и мне, как Капо Сант-Хилла, было строго запрещено к ней приближаться – это могло развязать последние хрупкие узлы примирения сторон.
Наши семьи начали эту вражду еще задолго до нашего рождения, и любое нарушение этих негласных правил могло привести к новым конфликтам и кровопролитиям.
Но, несмотря на это, у меня не получалось оторвать от нее взгляда.
Ее чистая красота и хрупкость притягивали, как магнит.
Я стоял в тени деревьев, наблюдая за ней издалека. Внезапное желание подойти к ней и согреть замерзшие пальцы вдруг кольнуло в груди, но одернул себя, оставаясь в тени еще несколько минут.
А где ее телохранитель?
Почему она совсем одна в чужом районе?
Тяжело вздохнул, потерев переносицу двумя пальцами. О чем ты думаешь, Рик?
Зашагав прочь, резко обернулся – громкий лай собаки за спиной привлек мое внимание. Крупный короткошерстный пес, внешне похожий на американского бандога, неожиданно оказался перед Доминикой, агрессивно на нее настроенный. Она вздрогнула от его лая, глаза расширились от страха, а пальцы крепко сжали край шубки.
Попытавшись встать, у нее не получилось – ноги отказывались слушаться, парализованные ужасом.
Я замер, хотя мои инстинкты кричали мне действовать, но разум удерживал на месте. Одно неверное движение могло спровоцировать еще больший хаос.
Бандог продолжал наступать, его злобный лай эхом отзывался в моей голове. Рукой я потянулся к кобуре, висевшей у меня на поясе, но осознавал, что это может только усугубить ситуацию.
