– Какая ты стерва, Снежок, – прошептал он, почти касаясь моих губ своими. – Это будет забавно. Можешь считать вслух.
И он поцеловал меня. Я сразу поняла разницу. Это были не ласковые уговаривающие, успокаивающие поцелуи Ала. Эм буквально набросился на мой рот, смял губы своими, почти причиняя боль. Удивительно, но я не испугалась и не запаниковала. Наоборот. Мои руки взлетели вверх, и я обняла его за шею. Пальцы заскользили выше. Я вздрогнула, ощутив удивительную мягкость его волос.
Эм смаковал мои губы жадно и быстро, энергично и требовательно. Его язык сразу скользнул мне в рот. Я сжала зубы, не пуская, но он надавил мне на скулы двумя пальцами, заставляя уступить.
Голова кружилась, а тело пело и просило еще больше. Неужели так действовали подготовительные работы Ала? Эм ведь действительно мне не нравился. Он с первой минуты только раздражал и злил. Я за всю свою жизнь никого не ударила, а ему залепила от души, не подумав даже. Или это было что-то иное?
У меня в голове все перемешалось. Я запретила себе думать. Эм брал то, что ему подарили. Если он хочет сделать это сейчас на столе – пусть. Я даже верила, что это будет не очень больно, ведь меня подготовил для него Ал.
Эм оторвался от моего рта, и я шумно выдохнула, поражаясь чувству потери, которое сразу образовалось где-то под желудком. Он позволил себе лишь самодовольную усмешку. Слава богу. Наверно, если бы сейчас сказал мне что-то гадкое, я бы снова начала драться вопреки обещанию.
Но Эм не тратил время на разговоры. Он прихватил зубами бретель сорочки и спустил ее вниз. Нежная ткань сложилась драпировкой, обнажая мою левую грудь.
– Ты зря обиделась, Снежок, – почти ласково проговорил Эм. – У тебя потрясающая грудь.
Он провел пальцем по моему потрясающему соску. Я хотела опять сказать, что ничего в нем нет выдающегося, но подавилась стоном.
Эм лизнул мои губы, подмигнул и велел:
– Прогнись.
Я уперлась рукой позади в столешницу, прикрыла глаза. Эм склонился и взял сосок в рот. Вскрикнув, я выгнулась сильнее, подставляя грудь его рту. Его ласки были жесткими, почти болезненными. Я сжимала губы, чтобы не стонать, чуть морщилась, когда он прикусывал и сильно всасывал.
“Мне не нравится. Мне не нравится”, – повторяла я про себя.
Но в какой-то момент это стало точно не больно, скорее остро. Ярко. Опустошающе сильно. Я не знала, когда начала стонать, когда моя рука запуталась в его волосах. Эм загудел, усиливая мои ощущения. Ох, кажется, я дёрнула его за волосы слишком сильно.
Измучив одну грудь, он набросился на вторую. Шлепнув ладонью по моему бедру, Эм безмолвно приказал развести ноги в стороны.
Он не дразнил меня и не подготавливал. Просто положил палец на мой клитор и стал тереть. Он надавливал сильно, тоже почти до боли, но я, оказывается, была такая мокрая и заведенная, что это чувствовалось идеально. И желанно. Эм продолжал посасывать то один сосок, то второй. Кажется, не прошло и минуты, как я мелко задрожала и почувствовала сладкие вспышки удовольствия.
Я не первый раз испытывала оргазм, но это всегда были мои руки. И никогда удовольствие не приходило так быстро и не было таким мощным. Я громко охала, пока кончала, а потом упала в объятия Эма. Уткнувшись носом в его рубашку, я пыталась восстановить дыхание и придумать что-нибудь гадкое. Одна мысль о том, что он сейчас возомнит о себе, просто убивала.
