Сказать, что голландская армия была не подготовлена к противостоянию германской военной машине, будет громадным преувеличением. Пока другие европейские страны наращивали военную мощь, чтобы не отставать от германского вермахта, в который вкачивались невиданные средства, Нидерланды в 1940 году не владели ни одним танком. Военные расходы, удвоенные в 1938-м, по-прежнему составляли всего четыре процента от национального бюджета – по сравнению с двадцатью пятью процентами в Германии [9]. Единственным прибавлением в армии в период между двух войн стали два полка велосипедистов, один из которых включал военный оркестр: тот ездил на велосипедах со специальными рулями, которыми можно было управлять одновременно с игрой на музыкальных инструментах. Его девизом было: «Быстрый и решительный – уверенный и достойный» [10].
Главная оборонная стратегия страны осталась неизменной с XVII века. Она подразумевала отступление на северо-восток и юг страны с одновременным затоплением низко лежащих регионов – тех, что уже находились ниже уровня моря, – включая крупнейшие голландские города Дордрехт, Утрехт, Харлем и Амстердам, – за линией, идущей с северо-запада мимо озера Эйссел на юго-восток до рек Амстел и Рейн. Немцы могли войти в страну, но их встретили бы болота, слишком мелкие для судов и лодок и слишком топкие для пехоты и артиллерии. Города за линией были укреплены недавно построенными бункерами и крепостями, возведенными благодаря небольшому повышению оборонного бюджета.
Жизнь семьи Оверстеген в Харлеме шла по-прежнему, но и до них доносилась барабанная дробь из-за горизонта. Однажды Тринтье попросила Трюс и Фредди забрать мальчика с девочкой с другой конспиративной квартиры в Харлеме и привести к ним на ночь. Девочки возмутились, узнав, что в их и без того переполненном жилище появятся временные постояльцы. Тринтье не стала их слушать. Эти дети убежали из Германии в одиночку, без родителей, сказала она дочерям. Они совсем одни, напуганы и понятия не имеют, что с ними будет. Как могут Трюс и Фредди быть такими мелочными эгоистками?
Девочки – сами еще дети – устыдились и побежали выполнять приказ матери.
Трюс нанялась убирать в семью еврейских эмигрантов из Германии, которая владела в городе мебельным магазином. Они бросили все, когда бежали от нацистов. Однажды Трюс подслушала, как гость, явившийся из Германии, уговаривал их ехать дальше, в Америку, – он был уверен, что Гитлер вскоре захватит Нидерланды, как захватил Польшу.
Трюс спросила себя, не стоит ли их собственной семье уехать в Америку. В ту же ночь она переговорила об этом с матерью. Война все ближе, смогут ли они покинуть страну?
– Для этого нужны деньги, – напомнила дочери Тринтье. – Да и куда мы поедем? [11] На это у Трюс ответа не нашлось.
* * *
Десятого мая 1940 года семья Оверстеген вместе с соседями проснулась под угрожающий рев самолетов над головой. Все повыскакивали на улицу в халатах и пижамах посмотреть на авиацию, пролетающую над Харлемом. День был погожий и ясный, небо – ярко-голубое. Казалось невозможным, нереальным, что самолеты на самом деле несут в себе бомбы и что голландские противовоздушные установки сейчас стреляют по немецким бомбардировщикам. Потом один из серо-зеленых бомбардировщиков задымился. Мгновение спустя он уже падал с неба, и зеленый крест возле его хвоста стремительно вращался в падении. Не было ничего нереального в содрогании земли, последовавшем за падением, и взрывом, когда самолет заполыхал.
