Кроме нас с Рэйчел, у Гордона работают Елена и Тала. Они ненамного старше нас. Гордон подобрал персонал исключительно из девушек для того, чтобы мы без стеснения носили фирменные розовые футболки с изображением целующихся зернышек. Рэйчел терпеть не может эту форму, а мне нравится. По-моему, мило.
– Привет, красотки, – кричит нам Гордон, когда мы входим в кофейню. Он как всегда широко улыбается, а его рыжие волосы покрывает бандана.
– Привет, Гордон, – говорим мы в голос.
На протяжении двух часов я ношусь как угорелая. Места за барной стойкой всегда забиты. Заказов полно. Я слоняюсь между столиками с подносом, так как наше меню изобилует различной выпечкой и чаем. Из колонок разносится неторопливая мелодия.
Около пяти вечера я прислоняюсь лбом к витрине и смотрю на улицу. Думаю о предстоящей лабораторной и о том, как я ненавижу биологию. И испанский. Я немного устала. Но мне нравится эта усталость. Нравятся люди, которые бывают здесь. Ну, быть может, кроме студентов, которые расслабляются пивом. Я стараюсь не замечать их нелепые шуточки. В любом случае Гордон всегда находится в зале и не допускает подобного.
Дверь открывается и в кафе входит улыбающаяся Чарли – экономка семьи Мерлоу. Ей около пятидесяти лет, и мы с ней немного подружились. Она очень приятная женщина и наказала называть ее строго по имени без всяких «миссис». На ее руках сидит маленькая темноволосая девочка. Она энергично работает челюстями. Дайте-ка угадаю. Клубничная жвачка.
– Здравствуй, Чарли. – Я иду к ней навстречу. – Привет, Ханна. Снова что-то припрятала за щечкой?
Девочка мило улыбается. Она такая маленькая и красивая, как фарфоровая куколка.
– Ох, Мадлен. Здравствуй, дорогая. Именно за это она меня и любит. Я стараюсь покупать ей реже эту ерунду. От родителей мы строго это скрываем. Так что учти, это тайна, – заговорщически шепчет мне Чарли.
– Да-да, конечно, – улыбаюсь я ей в ответ. – Капучино?
– Ванильный. – Чарли улыбается и садится за стойку. Ханну она устраивает рядом с собой. – Сейчас за нами приедет Стайлз. Так что давай-ка эту жвачку сюда. Пару раз он уже садился на нее. Нам попадет.
Перед глазами встает картина затылка Стайлза сегодня утром, и я прыскаю в ладонь. Ханна упирает свои маленькие ручки в бока, не желая расставаться со сладостью.
– Ладно, – вздыхает Чарли, принимая из моих рук бумажный стакан. – Спасибо, Мадлен.
Мы болтаем около пяти минут, пока в дверях не появляется Стайлз. На нем темные джинсы и синяя куртка. Он сразу замечает меня и какое-то мгновение смотрит.
– Стайлз! – кричит громко Ханна и начинает сползать с барного стула.
Стайлз вмиг подбегает к ней, пока она не упала, подхватывает на руки и начинает кружить. Я не могу отвести глаз от этой картины. Таким должен быть старший брат. Но в этот момент я не вспоминаю Марка, вовсе нет. Как ни странно, я его не в чем никогда не винила. Просто приятно наблюдать за Стайлзом. Они с Ханной очень похожи: цвет волос, глаза, улыбка.
Из кухни появляется Рэйчел.
– Привет, Стайлз, – непринужденно произносит она.
– Привет, Рэйчел. – Он вновь переводит взгляд на Ханну: – Что ты жуешь?
Ханна упорно молчит.
– Да ладно, Стайлз, – говорит Чарли. – Я просто немного ее побаловала. Обещаю, возле дома мы ее выбросим.
– Жвачку или Ханну? – улыбается Стайлз.
Какой же он милый. Особенно когда улыбается.
– Стайлз. – Игриво его пихает Чарли. – Больше твои брюки не пострадают. Это я тоже обещаю.
