– Почему?
– Виктор его избил.
– Лия, ты снова лезешь не в свое дело. Паша не бьёт его, а воспитывает! – я понимаю, что разговаривать бесполезно. Вере настолько нужен мужчина, что она готова закрывать глаза на все.
– Если ещё раз такое повторится, я обращусь в полицию. И твоего Пашу привлекут за жестокое обращение с ребенком.
– Ты больная? Его же в детский дом могут забрать. Сама знаешь. Там не сахар.
– Знаю. Но лучше там, чем с такой горе-мамашей.
– Ну попробуй, – ехидно хмыкает она.
Я ухожу. Понимаю, что ничего не смогу сделать. Паша полицейский. Ему помогут. А заявления от меня даже не примут. Я пробовала. Было бы у меня жилье и нормальная официальная работа. Я бы его себе забрала. Сняла бы небольшую квартиру. А так это все мечты.
Через два часа захожу в таунхаус Соболевых. Меня встречает Александра Валерьевна. Мама Марка.
– Лия? А где мама?
– У нее температура. Она не смогла прийти.
– Хорошо. Сегодня особо убираться не нужно. Пыль протри и пропылесось.
– Хорошо.
Я вытираю каминную полку, когда слышу знакомый голос.
– Ты сегодня в юбке. Для меня нарядилась?
– Вот ещё! – не поворачиваюсь, чтобы Марк не видел как покраснели мои щеки. Но он это делает сам. Разворачивает меня лицом к себе. Его руки ложатся по обе стороны от меня, между нашими телами расстояние в несколько сантиметров.
– А я буду думать, что для меня. Ты мне снилась сегодня, Цветочек, – серьезно замечает он. – Всю ночь.
– Надеюсь, сон был приличным?
– Не надейся. Я такие вещи с тобой делал, что до сих пор жарко.
Замираю. Он проводит рукой по моей. Ведёт пальцем от ладошки вверх, при этом внимательно следит за моей реакцией.
– Ты дрожишь? Почему?
– Холодно, – вру. На самом деле мне очень жарко.
– И кожа покрылась мурашками, – сглатываю. Да что ж такое? Как у него так получается превращать меня в камень. Осмелев, Марк хватает меня за талию и впечатывает в себя.
– Хочешь я покажу? – его губы касаются моего уха, перед глазами все расплывается. Я тихо ахаю. – Пошли! Прямо сейчас!
– Лилия! – строгим тоном зовёт его мама. Испуганно отталкиваю его. Чувствую себя вором, которого застали на месте преступления.
– Да.
– На сегодня все. Ты можешь идти, – я готова сквозь землю провалиться под обвиняющим взглядом Соболевой. Марк же выглядит спокойным. Ухмыляется и не стесняясь мамы, пялится на мой зад.
Что он за человек такой? Так меня подставил! А я тоже хороша. Блеяла как овечка!
Захожу в квартиру. Первым делом подхожу к комнате Дениса. Тут же выходит Вера, завязывая пояс халата.
– Чего тебе? – грубо спрашивает она, делает шаг вперёд, я отступаю.
– Я хочу видеть Дениса.
– Этого не будет. Денис уже спит.
– Так рано?
– Да. Он приболел.
– Что? Лекарства нужны? Ты врача вызывала?
– Это мой сын. Не смей подходить к нему. Я запрещаю!
Захожу в свою комнату, громко хлопаю дверью. Сажусь на кровать, подбирая ноги под себя и грызу ногти. Дурацкая привычка, но когда нервничаю, не замечаю как это делаю.
Конечно мальчик заболел. Целую ночь проспать на холодной лавке! Бесит, что сделать ничего не могу. Зря я ей угрожала. Что я по-сути сделать могу?
От досады больно ударяюсь головой об стену. Не помогает. Между нами такая тонкая связь. Мы ближе чем просто соседи. Я люблю его как родного брата. Может таким образом я восполняю нехватку любви, семейных отношений? Но знаю одно. Нам обоим это нужно.
Из раздумий меня выводит голос мамы.
– Что ты сделала?
