Шутов был курсантом и в ПХД работал вместе со всеми: подметал плац, подкрашивал выставленную на постаментах военную технику, наводил порядок в казарме. Уборку в роте делали каждый день, а по субботам натирали паркет и капитально драили все, что можно было надраить, – перила, батареи, тумбочки и, конечно, нехитрую армейскую сантехнику. Мыла уходило много – его разводили в тазике с водой, настрогав штык-ножом. За три года, что он провел в училище, мытье казармы стало почти таким же привычным ритуалом, как чистка сапог или полировка пряжки ремня куском шинельки с зеленой пастой ГОИ.
Сергей шагал к спортзалу, щурясь от палящего солнца; его светлая кожа не принимала загар, а только краснела и слезала как змеиная чешуя. Поэтому фуражку, которую он носил в увольнении, он любил больше, чем пилотку. Впрочем, в город их отпускали редко, да и сам он не рвался: знакомых у него здесь не было, зато шанс познакомиться с местной шпаной, которая применяла излюбленную шакалью тактику – нападать стаей, был вполне реален. Причины конфликтов были сколь просты, столь и неискоренимы. Во-первых, курсанты в основном прибывали из чужих краев, что уже само по себе являлось поводом для выяснения отношений, а во-вторых, составляли местным заметную конкуренцию на любовном фронте. Но увольнительная на завтра уже лежала у него в кармане и он прикидывал, куда пойти: погулять по городу или закатиться в видеосалон. С одной стороны, хотелось посмотреть новый боевик, с другой – обидно в такой хороший день сидеть в душной темной комнате.
Проходя мимо бассейна, Сергей вдруг застыл как вкопанный. Около воды нежились на солнышке, потягивая газировку, раздетые до трусов качки в модных солнцезащитных очках. Казалось, они не замечают никого вокруг и находятся не в воинской части, а в санатории на берегу моря. Во время ПХД от работы освобождались только больные да смена наряда, а уж кому хватило бы наглости вести себя так вызывающе, Сергей не мог и представить.
Подойдя ближе, он заметил, что рядом с качками тускло отсвечивают настоящие кольты в потертых кобурах. Он сразу узнал их, хотя прежде видел такие пистолеты только в американских фильмах и в книге «Вооружение иностранных армий», которую в прошлом году брал в библиотеке училища.
– Ты чего хотел? – спросил один из качков, приподняв очки.
– Ничего, я так…
– Какой курс? – он вытянулся, чтобы взглянуть на нашивки.
– Третий. А вы?
– А нас с шестого выперли, – мужики заржали.
– В смысле, вы откуда? Это ведь кольты, да? – Сергей кивком показал на оружие.
– Группа «Альфа», слыхал о такой?
– Слыхал, конечно. Недавно в газетах писали.
– Тогда понимать должен. У нас тут секретное совещание. Свободен.
Качок надел очки. Сергей отошел, так и не поняв, шутили с ним или говорили всерьез.
* * *
Воскресенье выдалось солнечным, и он отправился гулять по городу. На проспекте Мира у входа в парк кто-то громко выяснял отношения. Вокруг уже начала собираться толпа. Сергей подошел ближе и узнал одного из вчерашних качков у бассейна. Он был в спортивном костюме. Путь ему преграждал сержант милиции, который был ниже ростом, но крепкого телосложения.
– Я все-таки попрошу вас, гражданин, предъявить документы. – Милиционер окинул взглядом толпу, словно призывая ее в свидетели. – Иначе…
Он сделал многозначительную паузу. Но должного эффекта она не произвела.
– Иначе что?
– Иначе я буду вынужден вас задержать…
