Вся территория огорожена белым каменным забором, и мне
не удалось найти ни одной лазейки - а
перелезть через высоченные пики на самом верху, по крайней мере, сейчас, точно
не получится. Я пыталась выйти за ворота, но, как и ожидалось, мордовороты на
входе молча перегородили мне дорогу. К тому же, меня очень быстро нашла Амина,
и жизнерадостно расхваливая прелести Дубая, потащила меня в теплицу с розами.
- Амин. Ты ведь уже знаешь, что я должна стать
второй женой твоего господина. И ты совсем не ревнуешь? – спрашиваю осторожно,
и тут же вспоминаю рассвирепевшую Лазим.
- Я не могу пойти против воли господина. – Амина со
вздохом обрезает нижние листочки у стебля и поднимает на меня глаза, - одно
знаю точно. Я была бы счастлива быть третьей и даже четвертой женой, если бы это
было возможно. Но моя участь слишком печальна, мой господин никогда не сделает
меня своей женой. Но даже так я готова вечно служить ему, Аин. Ты просто не
понимаешь, как тебе повезло.
-Да уж. Повезло несказанно. – Я не скрываю сарказма.
– Но я пленница, которой чужды ваши традиции. Все, о чем я мечтаю, это
вернуться домой.
- Да, это печально. Но я тебя понимаю. – Согласно
кивает Амина, но я не слышу в ее голосе ни грамма сочувствия, - но раз так
случилось, ты должна подчиниться воле Аллаха. Тебя здесь никто не обидит.
- Я православная, Амина! Ох, чтоб тебя! – в сердцах
восклицаю я и выбегаю из теплицы.
Хочу разрыдаться, но не могу себе этого позволить.
Не хватало еще, чтобы в таком виде меня увидела Лазим. Уверена, она откуда-нибудь
подглядывает за мной и строит коварные козни в своей голове. Я не хочу быть ее
врагом лишь по той причине, что и сама не планирую жить в этом месте. Но в этом
доме бесполезно кому-то доказывать свою правоту. Каждый предан как собака этому
арабу!
Скорее из вредности, чем от здравого смысла, я
размашистым шагом подхожу к воротам и нос к носу сталкиваюсь со скучающим
мордоворотом. Даже в своем традиционном одеянии он явно испекся на жаре.
- Я знаю арабский язык. Мы можем поговорить?
Араб молча хлопает водянистыми глазами, и не
двигается с места.
- Ты что, немой? – я недовольно скрещиваю руки на
груди, смотрю на него в упор и усмехаюсь, - тебе хозяин запретил со мной
разговаривать, да? Вы тут ему, как богу поклоняетесь. Можно сказать, рабы, да?
Замечаю, как у мужчины дрогнули уголки губ. Он
смерил меня пристальным, мрачным взглядом, но промолчал. Сложно представить,
каким должно быть самообладание, чтобы не отреагировать на открытую провокацию.
- Мне нужно выйти на улицу, на базар. – Говорю
наугад первое, что приходит в голову. Конечно, понимаю, что без паспорта у меня
нет шансов что-то сделать, но, кто знает, может, меня выпустят? А там доберусь
до русского консульства и попробую все объяснить. Может, повезет, и сюда
приедут с проверкой, тогда и документы найдутся. Как говорится, надежда умирает
последней.
- Господин не давал указаний.
Хвала небесам, я, наконец-то услышала его голос.
- А без указаний – никак? – снова молчит, и смотрит
куда угодно, но не на меня, и это жутко злит, - не очень-то вы тут
гостеприимны. Ты ведь прекрасно знаешь, что меня украли, ты ведь тоже
соучастник? Ведь ты тоже был там, верно?
На самом деле, от страха, в тот вечер я даже не
запомнила ни одного лица – все окружающее расплывалось в единое бесформенное
пятно. Но он же об этом не знает. Не умеет же он читать мысли!
