НЕВЫШЕНОЛЯ - страница 4

В полумраке вестибюля, из щели между дверью и полом стали вылезать крысы. Я чуть не проглотил сигарету. Одна, две, десять, двадцать… они лезли и лезли, и не торопясь двигались к противоположной двери. Без тени страха на острых серых мордочках и с наглостью в маленьких злых глазках, они вразвалочку проходили под моими ногами и подо мной, успевая посмотреть на меня и, как я чувствовал, в глубине души презрительно хмыкнув. Смысл этой странной миграции был не понятен. Но он был. И я был свидетелем перемещений этого моря грызунов в пределах отдельно взятой столовой. Казалось, что справа за дверью, в глубине зала стоит Нильс Хольгерссон с волшебной дудочкой и зовёт их туда, откуда не возвращаются. Крысиная демонстрация уже закончилась, а я всё сидел, офигевший от такого изобилия животного мира в центре Москвы. Неожиданно в голове проскользнула неуловимая ассоциация: и я тоже иду по жизни на звуки мелодии, которую разные нильсы играют на моей дудочке… Подошёл Мага. Он не удивился и метафорично изрёк, что крыс в Москве видимо-невидимо, потому что здесь вкусно. Мы вышли на свежесть ночной улицы, покурили и зашли обратно в свою духоту, в надежде подремать до утра. Как вдруг на улице около наших дверей остановилась машина. Послышался шум хлопающих дверей.

– Менты вернулись – предположил Мага. Я хмыкнул и посмотрел на часы – было без пятнадцати два. Поспать сегодня не удастся, успел подумать я, как к нам вошли две девушки.

– Здравствуйте, мальчики! – весело заявили они своё настроение пообщаться. – Мы поиграть. Вы – новенькие? А где Игорь?

– Старых всех убрали – мрачно ответил Мага. – Вам какой зарядить?

– А какой посоветуешь? – подмигнула ему одна.

Почувствовался опыт. Мага зарядил им компот на сто кредитов и сел рядом. Девчонки достали пиво, сигареты и игра пошла. Через полчаса они уже познакомились и ржали с напарником во всю.

– А ты чего сидишь-скучаешь? Тебя как зовут? – повернулась ко мне самая общительная.

– Саша – односложно ответил я, погружённый в свою бессмысленную полудрёму-полуразмышления.

– А меня – Катя. Иди к нам, Саша-Кэмел – засмеялась она.

– Почему Кемел – не понял я.

– А ты похож на мужика, который Кэмел рекламирует. Такой же небритый. – И она снова засмеялась.

Я на самом деле люблю не бриться. Именно в таком ключе: не «не люблю бриться», а «люблю не бриться». Я вообще придерживаюсь теории, что моду на бритьё ввели короли средневековой Европы, которые в своих родственных династических браках начали вырождаться и гормональные сдвиги обделили их, помимо всего прочего, и растительностью на лице. А всякие сказки про бритых консулов Древнего Рима объяснили Фоменко с Носовским. Нечем было бриться до нашей эры, да и смысла в этом особого не было. Тем более, что борода всегда считалась не только признаком мужественности, но и имела тайный сакральный смысл во всех учениях и верованиях.

Я подсел к ним. Мага во всю крутил с Катей, и поэтому автоматически мне перепадала её подруга, Марина, что меня не обрадовало и не опечалило. Как впрочем и её тоже. Видя нашу индифферентность к происходящему, Мага предложил выпить за знакомство шампанского. Он достал из поясной сумки с выручкой деньги и я пошёл на поиски. Палаткам было запрещено работать по ночам. Но в каждой сидел продавец и на свой страх и риск делал бизнес. В эту ночь денег почему-то никто не хотел. Я обошёл всю площадь Белорусского вокзала и только в самой дальней палатке полусонная тётка, подозрительно глядя мне в глаза, продала мне втридорога бутылку Асти Мартини. За время моего отсутствия пиво было допито, деньги на игру благополучно спущены и поэтому моё возвращение было встречено на ура. Тёплая живительная влага пенно разлилась посредством кофейных чашек в каждого из нас. Стало чуть веселее. Разговор оживился и стал периодически прослаиваться сальными анекдотами. Дело шло к более близкому знакомству. Мага с Катей уже начали отходить в вестибюль на минуточку. Вторая пара тоже сменяла их время от времени. Нашу целомудренность спасло то, что по утрам на точку обычно приезжал менеджер за выручкой и к встрече надо было подготовиться: прибраться и подсчитать наличность. Но поползновение в строну покушения на добродетель было сделано. И никто особо не сопротивлялся. Никто не вспоминал о главном. Потому что главного не было. А были липкая жара, запах маргаринового фритюра двухмесячной давности и звуки игровых автоматов, напрочь выносящие мозг. И скука. Лето – это лучший период для тех, кто не любит думать, ибо голова не работает и главенствует доминанта маразма. Лето – это приоритетное время имитации тюленей на пляже и вялых репродуктивных игр. Всё остальное – насилие над человеческой природой.