– Тогда в чем смысл быстрого ввода?
– Быстрый ввод используется в случае экстренной необходимости, например, данный способ используют инквизиторы, чтобы бороться с нарушениями или ученые, когда им необходимо провести точные расчеты.
– Что-то не густо, – вздохнул Тим, вставляя баллончик с голубой жидкостью в нейротрон. – Давай медленный вариант, и расскажи мне про возможности нейротрона и про нейроэнергию.
Голубое свечение усилилось, жидкость в емкости стала убывать. По телу мгновенно стал разливаться попеременно то жар, то холод, мышцы стало неприятно покалывать. Вместе с этим стало как-то внутренне спокойно и умиротворенно.
– Мммм…, – промычал от удовольствия Тим, процедура восстановления была не такой уж и болезненной.
– Тоник содержит в себе небольшую часть гормона эндорфина, который снимает часть боли, успокаивает нервную систему и делает процесс более приятным, – пояснил голос. – Данная разработка является стандартной и используется всеми представителями социума. Однако эффект быстротекущий. Он призван лишь максимально ослабить стрессовую реакцию, а не полностью избавить организм от боли.
– Да, я чувствую, что эта штука работает, – сказал Тим, медленно сжимая и разжимая левую руку. – Действительно, стало легче. Расскажи мне про нейротрон и нейроэнергию.
– Вас интересует конкретная информация?
– Нет, давай начнем с простых истин, – сказал юноша, продолжая радостно сжимать и разжимать ладонь. – Рано мне еще в премудрости жизни вникать, понять бы общие принципы для начала.
– Технология нейротрона сыграла важную роль в процессе спасения людей, – сообщил компьютер в руке. – После ядерной войны все человечество находилось в упадке. Те, кто пережил бомбардировку, умирали от радиации. Часть пепла и пыли после взрыва тактических ядерных зарядов поднялась в атмосферу и на несколько десятилетий закрыли солнце. Оставшиеся в живых люди решили найти способ выйти из сложившейся ситуации. В специально созданных бункерах они проводили ранее запрещенные генетические эксперименты, клонировали и выводили новые породы людей, устойчивые к губительному влиянию радиации и способные обходиться меньшим количеством содержания кислорода в атмосфере.
– Стоп, – остановил голос Тим. – Ученые не могли самостоятельно создать группы, которые к тому же были оснащены всем необходимым. Такие операции могли быть осуществлены только за счет хорошей организации. В данном случае это могла быть какая-то спецслужба, причем под крылом государства. Я не верю в то, что все образовалось само собой и на ровном месте. Все действия ученых были санкционированы, они должны были снабжаться необходимыми ресурсами, плюс должен был быть и канал транспортировки, и эвакуации.
Мысли текли из него рекой. В голове одна за другой складывались цепочки умозаключений, которые тут же обретали форму и встраивались в единое полотно, словно мозг сам руководил процессом без участия в нем Тима. Это пугало, но в тоже время и радовало.
– Информации нет, – отозвался нейротрон.
А Тим продолжал делиться с прибором на его руке аналитическими изысками своего неподконтрольного разума:
– Потом, раз спецслужба существовала, значит, такой сценарий рассматривался. А потом он вдруг взял и осуществился. Стабилизация и точность в количестве живущих сейчас в других странах людей говорит об искусственном управлении обществом, а, следовательно, и о контролируемой ситуации. Ошибки и форс-мажора здесь быть не могло. Получается то, что произошло на планете, было искусственно создано какой-то организацией с четко определенными целями.
