Заметив объект моего внимания, Сфинкс и Велерус заговорили друг за другом:
– Открою-ка я окно, гляну, как сюда могли попасть: магически или веревку зацепили за что-то… – громко и размеренно сказал Сфинкс и принялся греметь замком, прошептав мне, – надеемся на тебя.
– Уважаемая, у меня еще один вопрос нарисовался, – с этими словами Велерус ушел отвлекать ключницу, возвращая ей ее записи.
Я усмехнулась тому, как отдельные члены моей стаи сообразили, что мне нужно делать даже быстрее меня самой.
Слава лесу, кровь оказалась не так далеко от окна. Я подлетела и слегка перевалилась через него. Сфинкс же просто наклонился, делая вид, что исследует крышу вместе со мной.
Радуясь, что не было дождя, и, надеясь, что обнаруженный мною компонент весьма полезного заклинания не принадлежит какой-нибудь птице, я закрыла глаза, коснулась засохших бордовых капель и сосредоточилась.
Под веками снова заплясали багровые нити. Я приказала им показать мне момент смерти обладателя крови, которой касалась. От их общего клубка отделилась лишь одна ниточка; она связалась в узелок и я увидела перед собой узкое помещение правого крыла библиотеки через кровавую дымку. Быстро догадавшись, что я установила связь с последними минутами жизни охранника, думающего о том, как бы поскорее закончить обход, да хорошенько напиться в предстоящий нерабочий день, я сконцентрировалась.
Оказалось, зашедший охранник случайно стал свидетелем того, как неприметно одетый косматый рыжеволосый орк с зеленой кожей взламывал оконный замок, прихватив с собой артефакт и книги. Он окликнул его простым «стоять, вор!», и в ту же секунду, когда молодой на лицо орк с густой короткой бородой обернулся, я закашлялась, потому что охранник захлебнулся собственной кровью.
Повиснув на подоконнике, я не сразу пришла в себя. Вернуться в помещение мне помог Сфинкс. Пока он закрывал окно, я коротко рассказала ему о том, что увидела. Он же сообщил мне, что обнаружил вбитый в крышу железный клин, за который можно было легко привязать веревку.
– Вы точно ничего не слышали? – спросила Гулльвейг, когда узнала о наличие клина снаружи.
– Точно-точно! – заверила ключница. – Это же произошло ночью, я дома была, но и второй охранник ничего не слышал, ага-ага. Они когда в назначенное время у стойки не встретились, чтобы сменить друг друга, так и началось все…
Ключница не лгала и вряд ли была в сговоре с кем-то. Не исключалась, конечно, ее превосходная актерская игра, но вряд ли мы могли узнать у нее еще хоть что-то, поэтому я аккуратно отослала каждому члену своей стаи короткое сообщение с призывом заканчивать здесь и позволить библиотеке, наконец, завершить свой рабочий день.
Смысла разбираться в чем-либо дальше ночью не было, потому что кукловод охотился именно в это время, что было опасно для нас с таким мизерным количеством информации. Не один, а два существа, участвующих во всем этом, оставляли вероятность того, что их могло быть и пятеро, например. К тому же, в трактире, где нам всем не мешало бы перекусить и отдохнуть, тоже было совершенно убийство.
Молчаливые переглядки членов моей стаи после получения сообщений вызвали у меня улыбку. Негласно согласившись с моим предложением, мы отправились в трактир. По дороге я рассказала остальным о том, что увидела из заклинания, а Велерусу – о том, что прочитала в библиотеке о гравиусе. Затем, кое-что вспомнив, я достала статуэтку, в которой некогда была душа Симона и протянула ее Гулльвейг со словами:
