Нездоровые женщины. Почему в прошлом врачи не хотели изучать женское тело и что заставило их передумать - страница 2

Развитие медицины и здравоохранения – ядро социального прогресса, но оно всегда было глубоко политизированным. Систематическое пренебрежение гинекологической болью темнокожих женщин уходит корнями во времена эксплуатации рабынь в медицинских и хирургических исследованиях. С XIX века они использовались как подопытные кролики, экспериментальный материал. Их боль и человеческая природа постоянно отрицались. Заставлять женщин молчать или говорить тихо – это условие мужского мира. Медицина, будучи конструктом мира, созданного мужчинами, андроцентрична.

Считается, что мужское тело – это стандарт, а данные, полученные мужчинами, – самые надежные. Кроме того, маскулинность считается привилегированной профессиональной чертой. Поэтому на протяжении почти всей истории медицина заявляла: якобы дефективная, неполноценная, избыточная и неуправляемая женская физиология определяет то, что женщины могут занимать лишь подчиненное положение.

К сожалению, эти ужасные мифы все еще процветают в мире, где менструация и менопауза считаются убедительными причинами, по которым люди не могут занимать руководящие должности. Исключая женщин из исследований на основании того, что их гормональные колебания портят результаты, медицинская культура укрепляет старый миф о нестабильности женской биологии, которая мешает проводить точные наблюдения.

Андроцентризм – это не только средоточие силы и влияния в руках мужчин, но и оценка всех людей по «мужским критериям и стандартам» [5]. Этот термин был введен американским социологом и борцом за права женщин Лестером Фрэнком Уордом в 1903 году. А через восемь лет американская писательница-феминистка, преподаватель и активистка Шарлотта Перкинс Гилман опубликовала книгу The Man-Made World, в которой осуждается «андроцентрическая культура» [6]. Перкинс Гилман стала ярым критиком медицинского притеснения женских тел и противницей гендерной дискриминации в здравоохранении. Она писала свои работы во время борьбы за право женщин голосовать, развернувшейся по обеим сторонам Атлантики. Однако кампания суфражисток[5] представляла собой гораздо большее, чем движение за предоставление конкретного избирательного права. Как сказала Перкинс Гилман, они боролись за «экономическое и политическое равенство», «свободу и справедливость» и, что самое важное, «гуманизацию женщин». Андроцентрический взгляд на женственность сводит человека к биологически детерминированному мифе о гендере. Когда андроцентрическая медицина демонизирует, игнорирует и унижает нездоровых женщин, она осознанно или неосознанно воскрешает древние стереотипы о том, что женское тело и разум предназначены для поддержания патриархального статуса-кво. Перкинс Гилман писала в то время, когда многие врачи и ученые считали, что «женщины – это их пол», что они – «подвид человека, необходимый исключительно для размножения» [7]. Однако ее аргумент, что акцент на женственности и феминности отрицает человеческую природу женщин, до сих пор остается поразительно актуальным.

представляла собой гораздо большее, чем движение за предоставление конкретного избирательного права. Как сказала Перкинс Гилман, они боролись за «экономическое и политическое равенство», «свободу и справедливость» и, что самое важное, «гуманизацию женщин». Андроцентрический взгляд на женственность сводит человека к биологически детерминированному мифе о гендере. Когда андроцентрическая медицина демонизирует, игнорирует и унижает нездоровых женщин, она осознанно или неосознанно воскрешает древние стереотипы о том, что женское тело и разум предназначены для поддержания патриархального статуса-кво. Перкинс Гилман писала в то время, когда многие врачи и ученые считали, что «женщины – это их пол», что они – «подвид человека, необходимый исключительно для размножения» [7]. Однако ее аргумент, что акцент на женственности и феминности отрицает человеческую природу женщин, до сих пор остается поразительно актуальным.