– Это какие?
– Тыквоголовая.
– Тыквоголовая, – медленно повторяю я.
– В моем детстве это считалось ужасным оскорблением.
– Это когда? В начале прошлого века?
Она наливает себе еще чаю.
– Меня часто называли Тыквоголовой. А еще Маленькой сироткой Энни[19]. И даже Слизняком. Это прозвище я ненавидела больше всего.
Мне трудно представить ее ребенком, а еще труднее, что ее дразнили другие дети. И я чувствую себя немного (самую капельку) лучше оттого, что меня зовут всего лишь Клоунессой.
– Хорошо, что еще можно придумать?
– Ну, например, Морковка. Это очень распространенный вариант.
– Кое-кто уже называл меня так, – признаюсь я.
– Ох… Ну тогда Пеппи Длинный Чулок.
– О боже, – смеюсь я. – Давай еще. Спичка!
И мы продолжаем обмениваться прозвищами, пока не начинаем истерически хохотать, а в дверях кухни не появляется недовольный Джеффри.
– Прости, – продолжая хихикать, говорит мама. – Мы тебя разбудили?
– Нет. У меня тренировка.
Он проходит мимо нас к холодильнику и достает коробку апельсинового сока. Налив полный стакан, Джеффри осушает его в три глотка и ставит на стойку, пока мы пытаемся успокоиться.
Но как же сложно остановиться. Я поворачиваюсь к маме.
– Вы, случайно, не родственник Уизли?[20] – спрашиваю я.
– Неплохо придумано, Имбирная печенька.
– Да кто так говорит? Может, у тебя рыжанка?
И мы снова заливаемся хохотом, как пара гиен.
– Вам двоим нужно поменьше пить кофеина. Клара, ты помнишь, что через двадцать минут тебе нужно отвезти меня на тренировку? – спрашивает Джеффри.
Если вам понравилась книга, поддержите автора, купив полную версию по ссылке ниже.
Продолжить чтение
