Да и можно ли называть родиной страну, которая не ценит тех, кто вносит в казну немалые суммы, но в то же время приближает к себе лживых льстецов, способных, словно пиявки присосаться к трону и вытягивать для себя преференции и привилегии, на какое-то время сиять подобно солнцу.
К тому времени, когда он встретился с Франсуа, у де Вир был уже второй корабль-шебека, знакомства с влиятельными людьми, да и сам он стал полноценным пиратом, своим домом, признающим корабль, с полными ветра парусами, в бескрайнем море. Нынче же у него полноценный галеон – гроза морей, что не мешает иным горячим головам – «авантюристам морских просторов» попытаться посягать на него. От прежнего великосветского дворянина, в нём осталось всё, кроме пустого щегольства.
Но в отличие от придворной свиты, честь и достоинство считал нужным сохранять перед всеми, независимо от сословия. Дворяне, от баронета до герцога, людьми считали только приближённых к трону, от которых можно было заполучить протекцию.
Антуан не делал исключений и для преступников, каковым по королевскому суду, считался и он сам. И уже по этой причине, он с полным правом мог отнести к себе изречение: всё своё, ношу с собой и судьёй над собой считаю лишь одно Провидение, что вправе миловать или покарать.
Познакомились же они, практически сразу после побега графа, устроенного дружески расположенными лицами среди придворной знати, подославшие лекаря в образе священника. Стражники, что должны были сопровождать осужденных на каторгу, не усердствовали в своей службе, обходясь подсчётом по головам, то бишь количеством, ну а, тот человек или иной, их мало заботило, как не заботила и сама судьба каторжан.
А сколько сил и усердия приложил Антуан постигая жизнь в новом образе: не великосветского дворянина, а самого что ни на есть простого смертного? Сожалений особых от потери былого величия он не испытывал, поскольку в королевском дворе он удосужился побывать лишь несколько раз. Но и тогда ничего особенного для себя не вынес. А что до ударов судьбы, не она ли ему приготовила участь сироты, оставив пяти лет от роду без родителей и его воспитала кормилица?
Видимо судьбе угодно было ещё раз испытать его на прочность, лишив положения, лишив всего. Антуан, возвращаясь памятью в то далёкое прошлое, ни разу не сожалел о том прошлом, впереди – на жизненном пути его ждало будущее, неведомое и заманчивое. Детство же сиротской приучило его не унывать, как и кормилица, мудрая женщина, которой он отплатил душевной привязанностью и немалым материальным благополучием.
Освоившись в новом обличье, он за два года проявил себя умелым штурманом и стал ходить в море на одном из пиратских кораблей, оттачивая мастерство в походных условиях. Уже после третьего или четвёртого похода, хозяин капитана корабля вознамерился увидеть его лично, для чего вызвал к себе во дворец. И в тот день, этот вельможа, расхаживая по комнате из угла в угол, на минуту остановился и прямо посмотрел в глаза Антуана, прежде чем задал свой вопрос, который не давал ему покоя:
– Молодой человек, сможешь нанять команду, случись, что я тебе, вручу шебеку?
– Монсеньор, сие было бы огромной честью для меня, и я был бы бесконечно благодарен за оказанное… – только начал Антуан, когда его перебил вельможа, предпочитая краткость:
– Благодарить будешь потом, в данный момент, я бы предпочёл точный ответ.
