- Ты всё сделала правильно, Надь. Вот только тебе бы уверенности побольше… - она закусила губу и ещё раз окинула меня взглядом прищуренных глаз. - Надо поднимать твою самооценку! Вот ты когда выбиралась куда-то помимо лекций, родителей или университетских мероприятий? - этот вопрос поставил в тупик.
Когда? Наверно, ещё на третьем курсе удалось выбраться с одногруппниками в кафе, а после стало не до того – мать позвонила спустя час посиделок, и понеслось… Самое печальное, из-за громкости динамика её пламенную речь услышала половина группы, и с тех пор любое приглашение где-нибудь посидеть сопровождалось насмешливым «если мама не заругает». После такого идти куда-либо с ребятами пропадало всякое желание, и я отнекивалась тем, что у меня занятия с детьми. Порой это было правдой, порой шла в библиотеку готовиться к семинарам или занятиям с малышами, отчего чувствовала себя книжным червём, заучкой, как не раз меня окрещивали знакомые.
Им не дано было понять, что такое – когда в тебя родные не верят, когда насмешливо заявляют: «Ну-ну, есть захочешь, вернёшься». Мне приходилось крутиться самостоятельно, несмотря на то, что деньгами мне хоть и помогали, но с таким снисхождением… Каждый раз было безумно противно от себя, что покорно беру «подачку», что вынуждена молчать, так как не имею права возразить, поскольку тогда даже так, самоутверждаясь, помогать мне никто не станет. Единственное исключение – моя тётя, она всегда меня принимала такой, какая я есть, вот только она сама не шиковала, да и пользоваться её хорошим отношением не хотелось, наоборот, было безумное желание встать на ноги и помогать ей. Ей, а не родителям.
- Значит так, - правильно сделала выводы из моего молчания Марья, - в выходные отвезу Максимку к бабушке, а потом мы с тобой пробежимся по магазинам, как раз обещают распродажи, а после зайдём в какое-нибудь кафе. Начнём пока с этого. - категорично заявила девушка. Спорить с ней не осмелилась.
- А с кем твой сын сейчас? - неожиданно спохватилась, понимая, что за стенкой тишина.
- А, с мужем, - отмахнулась молодая мамочка, - с ним он вообще шёлковый, - мне показалось, или в её голосе проскользнули нотки обиды? Когда Маша продолжила, пусть и немного насмешливым тоном, поняла, что не показалось: - Это как в анекдоте: девять месяцев носишь под сердцем, потом в муках рожаешь, а ребёнок, видите ли, на папу похож!
Нет, она не жаловалась, не злилась, да и полноценной обиды не было, просто… Наверно, её задевало, что сынишка с ней буянил, не давая ни по дому что-то сделать, ни поспать толком, а вот с папой вёл себя идеально. Но уверена, пройдёт год-два лет, и уже папа будет ревновать отпрыска к маме, а ещё чуть позже оба родителя будут за голову хвататься, сетуя на переходный возраст.
- А зачем по магазинам? - решила уточнить, так как не любила шопинг от слова совсем. Да, вот такая вот я неправильная девушка. Марья в ответ иронично усмехнулась, прошла к небольшому шкафу, распахнула дверцы и принялась демонстративно перебирать наряды, не забывая комментировать:
- Футболки, майки, джинсы, спортивный костюм… хм, один, брюки, раз, два… пять блуз, две юбки, одно платье. Всё! - она повернулась и картинно развела руками.
- А что надо? - недовольно насупилась. Да, я привыкла быть студенткой, и до сих пор статус преподавателя вызывал отчуждение, но я хоть приобрела перечисленные соседкой брюки, юбки и блузки! Это и без того для меня подвиг, так как я ценила комфорт в одежде, соответственно – джинсы, майки, футболки, толстовки, кроссовки, обувь на небольшом устойчивом каблуке: были моими друзьями на протяжении последних лет семи так точно.
