– Здравствуй, Полина. – У Лебедева в отличие от меня с вежливостью всё в порядке.
– Добрый день, – отвечаю, проигнорировав фамильярность бывшего. – Что случилось? – повторяю вопрос.
– Полина, а Дарина уже дома?
– Дарина? – Я немного сбита с толку. – Она сегодня не ходила в школу.
– Почему?
– Ты пришёл спросить меня про Дарину? – бросаю коротко. – Если это всё, то мне нужно идти.
– Нет. Филипп не пришёл домой.
– Этого только не хватало! – вырывается против воли. – Уроки у них закончились час назад… – вслух вспоминаю расписание 5-А. – Ты сообщил классному руководителю?
– Нет. Пришёл сам. Дома его нет, на звонок не отвечает, – говорит Костя.
– Гудок идёт?
– Да.
– Уже лучше. Возможно, Филипп просто не слышит звонок, или звук на телефоне убавлен. Они сейчас всегда ставят на беззвучный режим, чтобы не палиться на уроках. Он всегда сразу приходил домой?
– Да. У него в пять тренировка. Нужно поесть и переодеться.
– Подойди к классному руководителю, пусть она позвонит кому-нибудь из ребят. Может, кто-то из одноклассников знает, куда он мог пойти, – предлагаю я.
– Мне бы не хотелось ставить её известность. Вчера у нас с ним был разговор… – начинает говорить Костя, и я понимаю, что ребёнок тоже получил потрясение. Только в отличие от моей дочери мальчик ушёл в неизвестном направлении.
– Хорошо. Я сама возьму номера одноклассников и обзвоню их. Как только что-нибудь узнаю, сообщу.
– Спасибо, Полина.
– Пока не за что.
Я смогла дозвониться лишь до тех, чьи телефонные номера были указаны в личных делах, чтобы не привлекать внимания Ольги Васильевны. Но никто из ребят не знал, куда мог пойти Филипп. Хотя все утверждали, что он был такой же как и всегда. Никаких сильных изменений в его поведении они не заметили. Я уже собиралась идти по адресам, как мне позвонил сам Костя. Его контакт я сверила по данным в журнале: номер был прежний. Усмехнулась про себя – я ведь тоже не меняла номер телефона, но это сейчас абсолютно не важно.
– Слушаю.
– Полина, это Костя.
– Я поняла. Есть новости о Филиппе?
– Да. Ты оказалась права: он забыл включить звук на телефоне.
– Он вернулся домой? – Ловлю себя на том, что злюсь, потому что информация идёт в обратном порядке. Мне нужно знать сначала факт, а уже потом причину!
– Ещё нет. Только позвонил и сказал, что решил навестить одноклассника, который заболел.
– А тренировка? – спрашиваю, ругая саму себя. Вот какое мне дело до тренировок Лебедева Филиппа?!
– Попросил разрешения пропустить, – отвечает Костя. – У него не так много друзей в школе. Хочет пообщаться.
Это верно: Дарина тоже об этом говорила.
– Хорошо. Спасибо, что сообщил, – благодарю и отключаю вызов. Даже дышать становится легче, что с мальчиком всё в порядке.
Дома меня встречает мама, хотя Дарина всегда выходила из комнаты.
– Привет, мам! – произношу устало и целую её в щёку. – Дарине стало хуже? – спрашиваю обеспокоенно.
– Почему? – удивляется мама. – Нет. Всё без изменений. Температура нормальная.
– Что сказал педиатр?
– Педиатр тоже ничего не нашла, выписала на всякий случай общеукрепляющие и поставила ОРВИ. Вот врачи пошли: диагноз не утвердили – значит ОРВИ! Хоть бы анализы взяли!
Улыбаюсь про себя. В этом вся мама: качество (точнее его отсутствие) современной медицины – её любимая тема.
– Она спит? – спрашиваю я, пока раздеваюсь. Всё-таки на дочь не похоже, чтобы она меня не встретила.
– Чего бы она спала? У неё гость.
