– Вы что-то перепутали, – бычит Гор. Ох, дурак, не понял расклад. Это ясно, у него мозги пока не перетекли из нижнего отдела на законное место. Прервали их с Диной на самом интересном моменте, у него рубашка распахнута, а ширинка расстегнута. Уверен, девка лично к этому руку приложила, а теперь строит из себя святую невинность.
Актриса, что с нее взять? У нее это в крови.
– Мы ничего не перепутали. Выметайся! – друга хватают за грудки и выволакивают наружу. Он хоть и спорт уважает, но с двумя шкафами справиться не может.
Что ж, двое против двоих – можно попробовать побороться!
Вылетаю в коридор вслед за ними и хватаю кулак мужика, который он собирается направить в лицо другу. Сильный какой! Я словно берусь за железный тугой рычаг, пытаясь его сдвинуть.
Непреодолимая сила хватает меня сзади, и я испытываю на себе чувство свободного полета с приземлением в стену.
Черт, по спине прокатывается волна боли, когда я о нее со всей дури шмякаюсь. В кино герои быстро от такого оправляются. В жизни всё не так прекрасно.
В голове звон, спину ломит, но я всё же немного прихожу в себя и встаю, чтобы помочь другу. Один его держит, а второй собирается бить в живот.
– Двое на одного – нехорошо! – стебусь, подбираясь ближе и делая хитрую подсечку ногой. Это я так думаю, что хитрую.
Но громила только шатается, не падает, зато оборачивается ко мне с медлительностью танка, глядя исподлобья с выражением: «Опять ты?!».
– Вы всё не так поняли! Мы с Диной знакомы! – Гор всё пытается безуспешно объясниться с охраной актрисы. – Дина, скажи им!
Но Мирохина молчит, благоразумно заботясь только о своей шкуре. Такая же подлая, как и многие женщины.
– Оставь ее в покое, тебе что, парень, лишние проблемы нужны? Ты не знаешь, с каким человеком связался!
– Так просветите, может, это вы не знаете, с кем связались, – бросается и Гор громким именем своего родителя.
Но я понимаю, что, назови он хоть имя президента, парни готовы навалять нам.
– Проскурина Анатолия Герасимовича она баба, – скрипит мужик, но это имя ничего нам не говорит.
По крайней мере, среди местных олигархов таких не имеется.
– Кто он? Я даже такого не знаю, а ты, Тим? – смеется Гор, за что получает смачный удар в щеку. Я даже, кажется, слышу хруст, и он стекает на пол, держась за пораненное лицо. Неслабо ему прилетело.
– Мы его имя тебе на лице выбьем, чтобы запомнил! – угрожает громила, и тогда я налетаю на него сзади, не стерпев такого обращения с другом.
Второй мужик тянет меня за спину, поворачиваюсь к нему, но не успеваю среагировать. Серия ударов прилетает в живот. Тяжело дыша, отбиваюсь как могу.
Начинается жесткий замес.
Кидают меня на пол, пытаются бить ногами, но я уворачиваюсь, Гор присоединяется снова, очнувшись от удара, колошматит охранников хуками слева и справа. Не зря занимался с детства карате.
Да и я не пальцем деланый!
Видно, что бугаи такой прыти не ожидали, тяжеловесно борются с нами, но на нашей стороне молодость, прыть и скорость, бьемся два на два, пока доблестные сотрудники полиции не оказываются в коридоре.
– Прекратить! – слышится грозный приказ, а потом нас всех пакуют в автозак и везут в местное отделение полиции…
***
– Недолго песенка играла, – насмешливый голос отца раздается рядом с железной решеткой камеры, куда нас кинули вместе с Гором. Заставляет вздрогнуть. Поднимаю взгляд.
Я уже привык к полумраку, холоду, к вони от двух притихших в углу бомжей, да и к боли, что опоясывает тело, тоже привык. Но знал, что я здесь ненадолго. Верил, что отец придет. И вот он явился.
