– Матери бы твои слова не понравились!
– Не тебе говорить о ней!
Наши ссоры проходят по единому сценарию, и я уже готов просто забить на всё и снова уйти, как отец меня удивляет.
– Сын, я скучаю, – выдает он, и я понимаю, как непросто дались ему эти слова. – Понимаю, что всё изменилось, – как можно более обтекаемо обрисовывает он нашу ситуацию.
Да уж! А кто изменил, не он ли?
– Действительно. Оно как-то само вышло, что тебя затащили в постель, – развожу руками. – Ты мне предлагаешь принять твою новую жену?
– Сын, я с себя вины не снимаю. Ты имеешь право злиться, но уже ничего не вернуть. Я женат на ней, она твоя мачеха! Ты должен жить с нами.
– Ни за что! – повторяю очередной отказ на его просьбу.
Глаза отца выражают непомерную усталость. Осматриваю его внешний вид. Вдруг колет прямо в сердце. Не хочет ли он сказать, что болен?! Смертельно! Не поэтому ли снизошел до просьбы вернуться домой совсем другим тоном, чем это было вначале.
– Тогда сделаем так, – наконец оглашает он свой вердикт. – Можешь жить где угодно. Но денег не получишь.
– Мама и бабушка не оставят меня без денег, или у сестры попрошу, – заявляю без малейшего сомнения, что так и будет.
– Сомневаюсь, что они будут вечно тебя спонсировать, и ведь дело в твоих потребностях, сын. Их слишком много, я видел твои расходы. Да и они не в курсе твоих похождений, ведь по головке бы не погладили за то, что дома не живешь.
Отец замолкает, давая мне переварить эту порцию информации. Чего-то ждет, долго на меня смотрит. Но я молчу. Жду, пока он доведет разговор до финальной точки.
– Или ты сейчас возвращаешься домой и принимаешься за учебу...
– Или? – хочу услышать второй вариант.
– Или я не принимаю участия в твоей жизни. Да, на перекантоваться тебе хватит. Но поверь, я проведу разговоры с членами семьи. Они не будут давать тебе деньги на гулянки. Все понимают, что ты займешь мое место в нашей компании. Для этого надо учиться. А если я не буду спонсировать твой университет, боюсь, оттуда тебя отчислят.
– Думаешь, со всех сторон меня обложил?! – сжимаю зубы.
– Что за «обложил», сын? Я тебе добра хочу, как ты не поймешь? Чтобы ты человеком стал...
– Под твоим неусыпным контролем, да, папа? – гляжу волком. – Я и сам справлюсь.
– И как же? Просвети меня, пожалуйста, – в голосе отца сквозит такое снисхождение, что хочется ему вмазать. Но даже я не пойду на такое.
– Организую дело с Пивоваровым, куплю его шиномонтажку, – кидаюсь первым попавшимся фактом, всплывшим в голове.
– Дело? Представляю это ваше дело, – посмеивается отец с явным намеком на то, что в это дело не верит. – Да и откуда деньги возьмешь? Я лично тебе не дам. Но ты же умный парень, понимаешь, что хороший бизнес не получится без поддержки и квалифицированных специалистов. Ты не готов к нему ни морально, ни физически. Пока еще не готов. Сынок, не будь дурнем. Ты же остался со мной после развода, – зачем-то напоминает.
– Это был мой дом, почему я должен был его уступать твоей шлю...
Договорить не успеваю, он вскидывает палец и грозно смотрит.
– Мама меня поддерживает. Она слишком мягкая, чтобы сделать из тебя человека, и она это понимает. Твое воспитание она доверяет мне. И тоже не захочет, чтобы ты болтался по чужим людям. Ей будет плохо, когда она узнает.
А вот это запрещенный прием. Он и здесь постарался, затронул маму в разговоре. Она действительно не будет рада узнать, что я ушел в загул. Я ей не говорил, уходил в разговоре от вопросов об отце, и она не в курсе, что дома не ночую.
