– За неуплату, – простодушно ответила я, доедая тост.
Завхоз громко вздохнула и вышла из кухни.
– Вот, – вернувшись, она положила передо мной сто долларов, – заплатите за телефон. Это – сотовый Лисы. – Женщина вручила мне бумажку с номером. – Кстати, имейте в виду: отныне по своей трубке вы не можете разговаривать ни с родителями, ни с друзьями. Теперь это ваш рабочий телефон. Вам ясно?
– Ясно как никогда, – заверила я даму.
– Реинкарнация Гитлера, – высказалась Жанна, когда Галина Матвеевна удалилась.
Покончив с моим первым завтраком в этом милом особнячке, я направилась прямиком к доброму Славе, который встретил меня в своем домике как родную: усадил в кресло, налил свежего кваса и достал карту Москвы. Минут через двадцать мне стало понятно, где находится замечательное педагогическое заведение – летняя гимназия для детей состоятельных родителей. Называлась она «Радуга».
Когда бумажка с пометками оказалась в кармане моих джинсов, я посмотрела на часы: почти одиннадцать. До пяти у меня еще куча времени, и хотелось бы провести его с пользой для дела.
Первым (и, пожалуй, единственным на сегодняшний момент) в списке подозреваемых у меня числился Прохоренко, если мне не изменяет память, Борис Иванович. И сейчас мне необходимо узнать, какие отношения были у деловых партнеров. Могли ли у совладельцев возникнуть споры относительно развития их бизнеса? Вдруг уважаемому Борису Ивановичу не захотелось делиться с партнером заработанными деньгами? Кстати, немаловажный вопрос: кому в итоге отошла доля Кирилла в бизнесе?
– Слава, – обратилась я к шоферу, отвлекая его от просмотра новостей по телевизору, – ты не знаешь, откуда теперь Ионовы будут брать деньги? В смысле, Кирилла Юрьевича-то больше нет. А нажитые средства, они ведь не резиновые.
– Это точно, – Слава взял пульт и приглушил звук, – нас всех тоже это интересовало. Мы с Жанкой пару дней назад спросили у Галины Матвеевны, мол, может, нам теперь зарплату урежут или за жилье заставят платить. Знаешь, для экономии. А оказалось, Лиса – законная наследница состояния и доли отца в деле. Но девчонка еще несовершеннолетняя… и ее опекуном Кирилл назначил Маргариту Геннадьевну. Ясен перец, кого ж еще? Не Галину же Матвеевну, – хихикнул Слава. – Но из-за того, что хозяйка в этих магазинных делах ничего не смыслит, Борис Иванович, это второй основатель «Комфорта», пока что сам взял на себя управление фирмой. Но пообещал по всем важным вопросам советоваться с Маргаритой и половину выручки, как это было при Кирилле, передавать семье Ионовых. В общем, в каком-то смысле все будет по-старому. Материальное положение хозяев не пострадало.
Слава посчитал свой рассказ исчерпывающим и снова включил звук. Я откинулась на спинку кресла. Если полагаться на слова шофера, Прохоренко не много выиграл от смерти Кирилла. Правда, теперь Борис Иванович сам может принимать решения, ни с кем особо не советуясь. Маргарита не в счет, она ведь ничего не понимает в делах. Какую бумагу ей подсунут, ту и подпишет. Но все же картина недостаточно ясна и как-то однобока. Придется обратиться к более достоверному источнику информации, а именно – к всемирной сети. У меня в комнате компьютера, к сожалению, нет. Зато, к счастью, он есть у Лисы! Будем надеяться, пароль при подключении к Сети не требуется.
Поблагодарив Славу, я направилась в комнату своей подопечной. Никогда даже предположить не могла, что буду работать гувернанткой. Это при моей-то «любви» к детям! Мама рассказывала, что я три года не давала им с папой нормально спать – постоянно орала и плакала. И как родители не сошли с ума от такого «цветка жизни» да еще и смогли меня полюбить, до сих пор не могу понять. Со всей честностью могу сказать, что вряд ли из меня получится такой же самоотверженный родитель. Уж слишком во мне сильна лень и любовь к крепкому и здоровому сну.
