– Ну, еще раз извините. Спасибо вам. – Он быстро отвел глаза и так же быстро вышел из комнаты вслед за Яной.
Минуту спустя Марину, уже переодетую в легкий халатик, муж бережно вынес из комнаты на руках. Голова больной покоилась на широком плече супруга: она спала. Яночка шла рядом с упакованной шубкой в руках. Простились мы без слов – одними кивками. Говорить никому не хотелось. Да и что тут скажешь… Я захлопнула за ними дверь – и не смогла подавить вздох облегчения, правда, сильно разбавленного досадой.
Медленно – не знаю зачем – обошла свою квартиру. Ничего здесь не осталось от моих недавних посетителей – разве только слабый запах каких-то медикаментов в комнате. Кроме двух недопитых чашек кофе на кухне, ничто не напоминало о трагедии одной семьи, о существовании которой еще вчера я не имела ни малейшего понятия. О трагедии, невольным свидетелем которой я так неожиданно стала сегодня.
Свидетелем? А может, соучастником?..
Я зло, со всего размаху, хватила кулаком по кухонному столу. Чашки испуганно подскочили с жалобным звоном, и по белому пластику стало медленно расплываться густо-коричневое пятно уже невкусного теплого кофе…
– Нет, Татьяна! Не смей наматывать сопли на кулак! Ты не позволишь себе окончательно испортить этот день, – вслух сказала я себе.
Часы показывали без четверти восемь. Все. В ванную – и спать!
Шум дождя разбудил меня – иначе я проспала бы вечность. На часах было почти два. Голова не болела – уже хорошо! Дождь разрядил атмосферу, да и сон пошел на пользу. Я потянулась с наслаждением и встала.
На кухне взгляд мой споткнулся о лужицу кофе на столе – в сердце неприятно кольнуло. Стараясь не думать о событиях раннего утра, я быстро вытерла со стола и вымыла чашки. Затем не спеша привела себя в порядок и сунула в микроволновку два здоровенных гамбургера – зверски хотелось есть. Хорошая штука – эти запаянные в целлофан гамбургеры! Хранятся в морозильнике хоть месяц, а если хочешь быстро и без хлопот пообедать, на минуту в печку – и готово! Я вынула горячие гамбургеры и с аппетитом перекусила, попутно прикончив открытую утром банку сока.
Несмотря на дождь, который недавно ливнем прошел по городу, в воздухе по-прежнему висела духота. Обед разморил меня, и я вновь бухнулась на диван, раздумывая: чем бы заняться до вечера? В том, что никакие силы сегодня не выгонят меня на улицу, я была уверена на сто процентов. Черт с ним, с турбюро, потерпит. Как-то незаметно вновь мои мысли вернулись к Марине. Сейчас, спустя несколько часов, она уже не казалась мне столь однозначно сумасшедшей. Скорее, меня просто испугало ее экзотическое одеяние. Может, если б не эта злополучная шуба, я по-другому восприняла бы ее появление? Может, из-за этого я упустила что-то важное?..
Что она там говорила про документы? Да, я видела, что это вырезки из газет, но даже не потрудилась прочесть их! Что, если Марина действительно обратила внимание на что-то существенное, выпавшее из поля зрения следствия? Ведь так бывает, мне ли не знать этого! А письмо? Где оно? Напрягая последние работающие извилины, я старалась вспомнить – показывала мне письмо Марина или нет. Но так и не вспомнила.
«Ну вот, начала заниматься самоедством! – заворчала на себя. – Не хватало еще чувствовать себя виноватой – почему не до конца выслушала бред полоумной, к тому же наркоманки!»
Интересно, кто все же посадил ее на иглу? Или она принимает «колеса»? А может, героин? И как давно?
