«Дорогая Встревоженная!
Ваша зрелость по сравнению со средним возрастом невесты – кстати, я не считаю тридцать два года старостью – вовсе не избавляет вас от волнения, свойственного всем, кто находится в вашем положении. После того как все необходимое будет произнесено и сделано, вы пуститесь в плавание по неизведанным водам. Проще говоря, независимо от того, как бы хорошо вы, по-вашему, ни знали своего избранника, вам следует быть готовой к тому, что после свадьбы ваш супруг сильно изменится. Он получит желанный приз, и ему больше не нужно будет ухаживать за вами. Возможно, вас ждет безмятежное, спокойное плавание. Но может быть, оно окажется бурным. Мой вам совет, дорогая Встревоженная: пускаясь в путь, постарайтесь встать к штурвалу! Никого не щадите; пусть ваш муж поймет, что ему не удастся вести ваше семейное судно по-своему. То, что вы взяли его фамилию, не обязывает вас ни терпеть его недостатки, ни подчиняться его приказам. Не позволяйте ни нервам, ни девичьей скромности, ни вашей женской слабости вставать у вас на пути. С первых дней брака высказывайтесь откровенно и создайте прецедент, который, не сомневаюсь, пусть и не сразу, но вызовет уважение вашего мужа. Что же касается более интимных вопросов, которые вас заботят… Вы говорите, что ваш будущий муж выказал недостаток опыта, и вы волнуетесь, что, может быть… я снова прибегну к морской метафоре… что из-за его неопытности ваше семейное судно попадет в полосу полного штиля. Во-первых, настоятельно рекомендую набраться смелости и откровенно расспросить замужнюю подругу о том, что ждет вас в первую брачную ночь. Такой разговор избавит вас от потрясения. Во-вторых, так же настоятельно рекомендую не показывать мужу, что вы теоретически подготовились к первой брачной ночи. В-третьих, помните: если он в самом деле так невинен, как утверждает, он сейчас так же волнуется, как и вы. Но он мужчина, и потому немного лести, женских уловок и податливости обеспечат успех вашему плаванию.
Счастливого пути!
Эйнзли неуверенно улыбнулась:
– Не спорю, морская метафора довольно банальна, но, если бы я ею не воспользовалась, пришлось бы придумать что-нибудь такое же глупое, и ты отказалась бы печатать ответ мадам Геры, потому что он неприличен.
– Хорошо, что ты хотя бы не поддалась искушению и не сравнила первую брачную ночь с сухим доком, – съязвила Фелисити.
– Да, потому что мне такое сравнение и в голову не пришло, – смеясь, ответила Эйнзли. – Но шутки в сторону! Откровенно говоря, мадам Гере все труднее давать советы при помощи вежливых эвфемизмов. Ведь смысл нашей колонки в том и состоит, чтобы оказывать практическую помощь.
Фелисити отложила письмо.
– Я и сама думаю о том же. Ты знаешь, как мало места отводят колонке мадам Геры, а мы каждый месяц получаем столько писем, что впору заполнить ими весь журнал.
– Ты не довольна? Я-то очень рада. Это доказывает, что я была абсолютно права, нам нужна такая колонка, а ты была абсолютно права, когда воспользовалась случаем и разместила ее.
– Да, количество писем – подтверждение того, что мадам Гера дает нужные, долгожданные советы. Но, видишь ли, Эйнзли, трудность в том, что большинство их мы печатать не можем, потому что наши читательницы решат, что мы обсуждаем слишком уж пикантные темы. Даже с твоими морскими метафорами ответ Встревоженной довольно рискован. А кстати… – Фелисити поддернула нарукавники в чернильных пятнах, защищавшие ее блузу. – Рада, что ты зашла, потому что у меня появилась мысль, которую я хочу с тобой обсудить. Если помнишь, через месяц исполнится ровно два года с тех пор, как мы запустили колонку мадам Геры.
