– Большое Вам спасибо миссис Донован Крайкер! – поблагодарил ее Алекс, выходя из тесного помещения.
– Мисс Донован Крайкер – крикнула она ему вслед.
– Гарри, ты знаешь Макара Ведунова из Пейнт Лик? – спросила его Саманта, прочитав записку.
– И может ли господин Ведунов иметь хоть какое-нибудь отношение к этому вашему, Знайке? – добавил комиссар Шульц, записав это странное имя себе в блокнот.
– Понятия не имею – проворчал мистер Некноу, поняв, что им опять придется вернуться в это невзрачное местечко, где никто не помнил его отца, Боба Нибелунга.
– Может, распишем пульку? – Макар Романович Ведунов достал из кармана своей курточки нераспечатанную колоду карт.
– Все не угомонишься? – Емельян Данилович Саморезов, ставил на место последнее колесо старенького «Cherokee», взятого ими на «прокачку» у соседа Арчи Байда.
«Золотая голова! Эх, если бы не эта его пагубная страстишка к азартным играм» – тяжело вздохнул Борис Моисеевич Гайченко поняв, что игры им сегодня не избежать, ибо в противном случае, Макар двинет в Лексингтон или еще куда подальше.
– Пойдем в дом или посидим здесь, в гараже? – икнул Гайченко, успевший пропустить грамм двести.
– Лень подниматься, давай в мастерской – Емеля вытер руки и поставил на стол двухлитровую бутыль водки их собственного приготовления. Водку, как и все остальное, они делали сами, качественно и с душой. Секретными тропами за ней заходили и местные жители, чтобы взять себе по паре бутылочек ко Дню Благодарения, например.
«Эх! У парней золотые руки, пить бы им поменьше» – в свою очередь, вздохнул Макар и расчертил игровое поле.
– Похоже, нас пасут – заявил Саморезов, повернув в свою сторону экран монитора охранной системы.
– Этого еще не хватало! Кто такие? – Борис Моисеевич уже успел сдать карты.
– А леший их разберет. С запада, какая-то тетка, приехавшая на розовом «Кадиллаке». С востока, двое копов на служебном «Форде», и только что прибыла еще одна группа на «БМВ». Эти заходят с севера – Емельян налил себе стакан самогона и залпом его осушил.
– Макар, ты заплатил налоги? – Борис небрежно порубил на столе батон ветчины.
– Угу! Но только сдается мне, что это не налоговики – Макар пил аккуратно, по половинке стакана.
– Емеля! Настрой-ка лучше северную камеру – Борис прирос к монитору.
– Не может быть! И этот мерзавец здесь! – прошептал Макар Романович, разглядывая фигуру мистера Некноу, выходящего из черного «БМВ».
– Ты думаешь, он догадался, что «Ровертайм» у нас? – рука Бориса Моисеевича невольно опустила стакан.
«Столько лет прошло!» – прошептал Макар, вспомнив, как он проиграл свой аппарат этому карточному шулеру.
– А что у тебя с новым ключом? – спросил Борис, снова наступив тому на больной мозоль.
– Глухо! – Макар проклинал тот день, когда он сделал уникальный золотой ключ для замка зажигания «Ровертайма». И этот ключик остался у Гарри, хотя сам аппарат друзьям удалось отбить у таинственного незнакомца, который, в свою очередь, намеревался украсть его у самого мистера Некноу.
Весь фокус заключался в уникальных геометрических и физических параметрах ключа. Золота там было с гулькин нос, но «Ровертайм» запускался лишь с помощью этого уникального инструмента. И это была блажь самого Макара, за которую он не раз впоследствии рвал на себе волосы. Почти пять лет в подвале их дома в Пейнт Лик работал мощнейший компьютер, тщетно пытаясь сгенерировать электронный эмулятор ключа, но дело пока не сдвигалась с мертвой точки. А повторить геометрию ключа на атомарном уровне было в принципе невозможно. Это прекрасно понимали и Гайченко с Саморезовым.
