– Уедешь завтра утром, – окончательно решил Семен. – Утром буду тебя отвозить, а вечером забирать.
Зазвонил телефон. Семен недовольно поморщился, полез в карман, рявкнул в трубку:
– Да!
В трубке звучал женский голос, Наташу это кольнуло.
– Лариса, – объяснил он, убирая телефон в карман. – Витькина жена.
– Я тебе пыталась рассказать, что она приходила в пятницу, – возмутилась Наташа. – А ты даже не слушал!
– Ну приходила и приходила, – отмахнулся Семен. Почему-то он начинал злиться, когда она заговаривала о его брате.
– Она звонила в квартиру! Она что, не знала, что Виктора уже нет? – наконец догадалась Наташа.
– Значит, не знала.
– Ты не сказал жене, что ее мужа убили?!
Официант убрал пустые тарелки, принес мясо.
– Послушай, – поморщился Семен, принимаясь за отбивную. – Витька разошелся с Ларисой сто лет назад. У меня и телефона ее не было.
– Все равно. – Наташа отрезала кусочек мяса. – Это как-то ненормально.
Мясо таяло во рту. Если он привык постоянно так питаться, ей придется долго учиться готовить. Впрочем, не факт, что ему не захочется дружить с кем-то еще, с обучением можно не спешить.
– У нас вся семья была ненормальная, – усмехнулся он. – Мы с Витей от разных отцов.
– Ну и что?
– Я отца плохо помню. Он военный был, погиб, когда мне пять лет было. – Семен медленно жевал мясо. – Отчим неплохой мужик был, в снежки со мной играл. Он исчез, когда Витька совсем маленький был. Потом иногда в гости приходил. А года два назад умер. Витя ходил на похороны, а я не пошел.
– Почему?
– Так… Не захотелось.
На десерт принесли чай и пирожные. Казалось, что пирожное в нее уже не влезет, но Наташа и его съела.
– Сколько помню, мать все время нервы лечила.
– Она была несчастная, – тихо сказала Наташа.
– А мы с Витькой никому не были нужны.
Семен поискал глазами официанта, но снова подскочила хозяйка. Наташа не поняла, откуда она появилась.
– Все нормально, Семен Аркадьевич?
Хозяйка наклонилась над Семеном, заглянула в глаза. Хозяйке было лет тридцать пять, и Наташа не могла не признать, что она очень интересная женщина.
– Все отлично, Ниночка. – Семен галантно поцеловал женщине руку. Хозяйка исчезла, и он кивнул Наташе: – Пойдем! Скоро Лариса приедет, а нам еще надо в магазин успеть.
* * *
Михаил опоздал на сорок минут. Он всегда опаздывал. Когда-то Антонину это злило. Однажды она почти час ждала его у выставочного центра, продрогла и переволновалась. Звонила ему на сотовый, слышала, что абонент недоступен, и умирала от страха, что он не появится никогда.
На выставку они тогда не попали. Антонина что-то гневно выговаривала, а Михаил смотрел на нее непонимающими глазами и неохотно объяснял, что его задержали обстоятельства. Потом он разозлился, констатировал, что она истеричка и иметь с ней дело нормальному человеку просто невозможно. Он даже порывался повернуться и уйти, но Антонина виновато удержала его за руку.
Это было очень давно, Маша еще не родилась.
– Устал, – пожаловался Михаил, протягивая Антонине букетик цветов.
Антонина развернула прозрачную бумагу, уткнулась носом в чахлые голубые цветочки. Цветы были влажными – на улице шел снег.
– Раздевайся, отдыхай, – улыбнулась Антонина и потянулась к нему губами – поцеловать.
Цветы она поставила в старую хрустальную вазу. Ваза была еще мамина, маленькая Тоня когда-то ставила в нее осенние веточки. Это называлось зимний букет. Красивые желтые листья быстро обвисали, делались мятыми, серыми, но Антонина и мама любовались букетом всю зиму. Перед вербным воскресеньем букет выбрасывался, и в вазу ставились ветки вербы. Верба выбрасывалась осенью.
