Ни вензелей, ни китайца - страница 30

Точно! Вот он – её последний защитник от Бориных лап. Впервые за долгие годы Марина обрадовалась тому, что в её жизни есть этот извращённый, но добродушный и ласковый персонаж. Сейчас она ему позвонит и, если только он будет достаточно чуток, она поможет ему реализовать все его фантазии. Наблюдая за неспешно уходившими вдаль автомобилями, она сидела на скамейке в глубине скверика, в полном одиночестве, если не считать соседствовавшего с ней памятника. Брусчатка, которой была выложена поверхность земли, рябила у неё в глазах. Гудки телефона, куда менее частые, чем стыки этого камня, тем не менее не успокаивали, а лишь только тревожили.

– Алло! – донёсся до неё, наконец, голос Тимофея.

– Тим… – игриво сказала Марина. – Скажи мне, что твой вечер свободен.

– Абсолютно. – ответил Тимофей. – Лежу и смотрю телевизор, первый канал.

– Ты извращенец, Тим, ты знаешь об этом?

– Да! – признался он. – Но ведь и ты тоже?

– Прекрати. Короче говоря, я еду к тебе. Сделай всё красиво, пожалуйста. Разбросанных носков я не потерплю.

– О! – воскликнул Тимофей. – А я ведь только что о тебе вспоминал.

– Без лирики, Тим.

– Понял. Я очень рад, жду тебя.

Отправившись на такси, Марина вскоре очутилась близ отеля, где уже лет десять жил её замысловатый коллега. Это было ещё одной странностью Тима – уверять окружающих в том, что он не потерпит постоянства жизни в одной и той же квартире и вместе с тем забыть о возможности перемен, застревая в том же самом номере того же самого отеля десятки лет. Должно быть, думала Марина, ему важно иметь саму возможность сняться с места. Но то, что Тимофей предпочитал использовать вещи не по их прямому назначению, – это доказанный факт. Эта черта красной нитью проходила через жизнь Тима и ярче всего проявлялась в его сексуальных предпочтениях. Необычное использование предметов – сколько раз он задавал эту проблему соискателям на собеседованиях? А теперь Марина снова, после длительного перерыва, прибыла помочь самому Тиму в необычном использовании частей его тела. Тоже, получается, профессиональная деформация? Но Марина не согласилась сама с собой: судя по всему, от каких-либо ориентиров в том, что касается секса и отношений, ей вскоре придётся отказаться, чтобы не переживать столь интенсивно свою исключённость из общества, давно вставшего на сторону желаний.

Он встретил её внизу, в фойе, в одном халате. Его, похоже, совсем не смущал ни официоз гостей и персонала этого отеля класса «люкс», ни роскошь мраморных полов и высоченных потолков – Тимофей чувствовал себя совершенно свободным человеком. Она не сомневалась, что под халатом на нём ничего нет. Хорошо, если он не начнёт свои игры сразу в лифте.

– Всюду китайцы. – заметил Тим.

Марина задумалась: с каким посылом он это говорит?

– Они имеют какое-то отношение к твоим безграничным фантазиям?

Его лысая голова отражала свет бронзовых люстр.

– М-м-м. Только самое отдалённое.

– Что-то новенькое? – заинтересовалась Марина.

Они стояли у шахты лифта и ждали, когда их заберут. Швейцар счёл своим долгом отойти в сторону.

– Нет. – сказал Тим. – Но ты, наверное, знаешь, что самые необычные игрушки производят в Китае. Японцы тоже молодцы, но мне кажется, китайцы берут числом.

– Ты как будто под впечатлением от чего-то. – заметила Марина.

– Ты знаешь, я всегда такой.

Приехал лифт, и Тим вальяжно зашёл в кабину, шаркая ногами. На нём были его любимые тапочки – кажется, занести в номер грязь он совсем не опасался. И Марина знала, почему.