Ни вензелей, ни китайца - страница 34

Домой Марина пошла пешком. Ну какое такси: шесть километров по чудесной летней погоде она в состоянии и сама преодолеть. Прохожие радовались вместе с ней, чистенькие московские бульвары и переулки сообщали их настроению игриво-мечтательные нотки. Середина июня – та пора городской жизни, когда на улице даже ночью можно встретить кого угодно, вовсе не только собачника, любителя выпить или задержавшегося на работе клерка. И Марина всматривалась в эти разные, но объединённые жаждой жизни, любовью к существованию лица, чтобы подкрепить и задержать приятное чувство, оставшееся в ней после посещения Тимофея. Ей совсем не хотелось думать о вещах, которые по-прежнему можно было рассматривать, как источник одних лишь забот.

В одном из кафе на полпути к дому Марина заказала себе молочный коктейль и, приняв комплимент посетителя, двинулась дальше. Её интересовало всего два вопроса – что за сюрприз ей приготовила дочка и второй, более фундаментальный, как так вышло, что Тимофей, понимающий, любезный, внимательный, приобрёл почти исключительно извращённое представление о сексе? Марина не могла не видеть в этом противоречия. Грязь разврата не сочеталась в её уме с возвышенным и прекрасным, которые порой являл собой Тимофей. Может, его обходительность – не более чем игра, чтобы получить действительно желаемое? Или если нет, возможно, он слишком пострадал из-за нехватки любви и поэтому ему пришлось стать таким. Марина почувствовала себя обречённой из-за неспособности ни найти ответ на свой вопрос, ни чем-либо Тимофею помочь. Она написала дочке в WhatsApp: всё ли в порядке? Та сказала, что да, она очень ждёт маму.

С неудовольствием отметив, что настороженно прислушивается, прежде чем войти в квартиру, Марина резким движением открыла входную дверь. Та стукнулась о стену, и дочь, находившаяся в гостиной, с удивлением посмотрела на маму. Марина вымыла руки и, полная любопытства, пригласила Элю к себе в комнату, чтобы та поделилась наконец своим сюрпризом.

– Да так мам, мелочи, сейчас подойду. Только посуду помою.

Пока ждала дочь, Марина решила проверить, как там Боря. Она заглянула в его комнату, он спал, лицом уткнувшись в подушку. Горела настольная лампа, но ни одной книжки на столе Марина не заметила. Мусор не только не был убран; его, казалось, прибавилось. Гитара лежала на полу, а вокруг валялись окурки. Телевизор изображал сцены безвестного для Марины мультфильма, но не издавал ни звука. Марина с трудом отыскала пульт среди разбросанного гардероба племянника и нажала на кнопку «off».

– Вы чего творите? – вдруг раздался Борин голос. Да так неожиданно, что Марину чуть не хватил удар.

– Я думала, ты спишь. – сказала она.

– И? Это, вроде бы, моя комната. Что хочу здесь, то и делаю.

Марине было трудно не согласиться. Но нужно же как-то себя защитить.

– Я хотела позаботиться о тебе. От телевизора же идёт излучение.

– Господи, какой бред. – сказал Боря. – И я не верю, что вы о ком-то заботитесь, кроме себя и своей дочурки.

– Как видишь, ты здесь. И я тебя не выгоняю. Хотя мне совсем не нравится то, во что ты превратил эту комнату.

– Не выгоняете? Ещё не хватало.

Марине показалось, что, несмотря на обыкновенную грубость, Боря вместе с тем мягче, чем обычно. Должно быть, он стал больше её уважать и ценить после того, как понял, что она выдерживает его давление. Чтобы не лишиться с таким трудом сделанного шага в их отношениях, может и вообще иллюзорного, она решила поскорее оставить Борю в одиночестве.