Лукас соскочил с кресла и, нарочито громко топая, направился к двери. На пороге он остановился.
– И все же я не считаю это хорошей идеей, папа. Он еще доставит нам немало неприятностей, вот увидишь.
– Не думаю, Лукас. Иди на ужин. – Кристоф снова занялся документами. Он не видел, как губы сына искривились в усмешке.
– А я думаю, папа, – прошептал он, отвернувшись. – Еще как думаю.
Амадео проснулся, но не торопился вставать, нежась под теплым одеялом. Сквозь закрытые веки светило красным солнце. Птицы уже завели утренние трели, льющиеся в открытое окно, мягко шелестела на легком ветерке листва.
Блаженство прервал стук в дверь и надтреснутый, но от этого не менее громкий и властный голос Розы:
– Господин Амадео! Живо встали с кровати и привели себя в порядок! У вас есть пять минут!
Стук каблуков удалился по коридору дальше – она отправилась будить Лукаса. Амадео картинно вздохнул и откинул одеяло.
Прошло два месяца после того, как Кристоф забрал его к себе. С руки сняли гипс, но двигалась она еще плоховато. Ежедневно Амадео посещал Стефан, семейный врач семьи Солитарио, и помогал делать упражнения для ее разработки.
На свое счастье Амадео оказался левшой, и травмированная рука не помешала посещать занятия. Каждый день, в девять часов в дом приходил учитель. До двенадцати он занимался с Амадео, затем, дав ему самостоятельное задание, переключался на Лукаса, который обычно сидел позади, выполняя свою работу. Часто в спину Амадео летели слюнявые бумажки, линейки и однажды даже тетрадка. Длинные волосы Амадео постоянно страдали от нападок мальчишки, он, не стесняясь, дергал их, путал, лепил жвачки и репей. Учитель не раз делал Лукасу замечания, и тот злобно шипел, что все припомнит «этому оборванцу».
Амадео оказался благодарным учеником. Он с жадностью впитывал новые знания, задавал кучу вопросов, а если что-то не понимал, не стеснялся спрашивать. Учитель нахвалиться не мог, а Лукаса рвение Амадео еще больше раздражало.
– Надеешься стать благородным принцем? – издевался он в перерывах между занятиями. – Не выйдет, крысе место на помойке!
Амадео не раз ловил себя на мысли, что хочет врезать Лукасу, и посильнее, чтобы тот прикусил язык. Но не мог. Кристоф не заслужил такой неблагодарности за спасение. И Амадео, скрипя зубами, молча выдерживал все издевательства и нападки.
Вот и сейчас он получил тычок в спину острой ручкой, а через секунду почувствовал, как прядь волос дернули назад.
– Лукас, отпусти, – прошипел он, стараясь, чтобы учитель, отвернувшийся к прикрепленному к стене плакату, ничего не заметил.
– Не отпущу, – последовал ответ. – Знай свое место и не слишком умничай, я в твоем возрасте эти задачки как орешки щелкал. А ты тупица.
Амадео раздраженно дернул головой, пытаясь освободиться. Лукас с садистским удовольствием сверлил между лопаток ручкой и мерзко хихикал.
– Кажется, у вас появилось свободное время, господин Солитарио? – раздался резкий голос учителя. – Тогда почему бы вам не начать изучать самостоятельно следующий параграф?
Лукас отпустил Амадео и разочарованно фыркнул, но перечить учителю не посмел.
Как только Амадео более-менее поправился, Кристоф подозвал одного из многочисленных громил в черных костюмах, которые постоянно присутствовали в доме и снаружи. Он распорядился, чтобы тот занимался с мальчиком спортом – от бега до плавания и борьбы.
– Ты должен уметь постоять за себя, – объяснил он это решение и Амадео, и охраннику, который с удивлением отметил, что пацан слишком мал для серьезных нагрузок. – Даже если, на первый взгляд, тебе ничего не угрожает. Сейчас ты живешь в моем доме, а у меня есть недоброжелатели, как ни печально это признавать. Лукас уже давно занимается борьбой, и тебе это тоже не повредит.
