– Совершенно верно.
– Крутые сигареты у вас, ничего не скажешь. Только дороговаты для такого раздолбая, как я.
– Ценовая политика, – ответил Ксавьер, протягивая пачку. – Угощайтесь.
– Спасибо. – Йохан с наслаждением закурил. – Надо же, а вкус просто изумительный. Как вы это делаете? Как обрабатываете табак? Или добавляете что?
– Прошу прощения, секреты производства. У меня к вам деловое предложение, мистер Торн. Могу я называть вас по имени?
– Если заплатите, называйте хоть сладким мальчиком. – Он глубоко затянулся.
– Надеюсь, до такого не дойдет. – Ксавьер протянул банковскую карточку. – Пока она пуста, но я перечислю туда ту сумму, какую вы запросите, если согласитесь сделать для меня кое-что.
Йохан подозрительно смотрел на серебристый кусок пластика, опасаясь брать его в руки. Ситуация дурно попахивала, это он за милю чуял. Но с другой стороны, интересно, что же стоит таких денег.
– Если вам нужно кого-то убить, это не ко мне. – Он принужденно рассмеялся, надеясь сгладить отказ. – Я не собираюсь садиться в тюрьму.
– Как раз это вам и нужно будет сделать, – огорошил Санторо, и по коже Йохана пробежал мороз. Он не совсем понял, к чему относится эта фраза: к тюрьме или к убийству, однако ледяные глаза собеседника убеждали во втором варианте. Следующие же слова объединили оба страха. – Тюрьма, куда отправится нужный человек, тщательно охраняется. Придется действовать изнутри.
– И что я должен там делать?
– Вся информация после того, как согласитесь.
Йохан неопределенно хмыкнул. Любопытное дельце ему предлагали, чертовски опасное, если он правильно все понял.
– А сколько заплатите? – спросил он, отправляя окурок на асфальт.
– Я уже сказал – сколько попросите. Жизнь этого человека стоит любых денег. – Ксавьер протянул еще одну сигарету.
Не нравилась Йохану эта затея, очень не нравилась. Конечно, он знал о такой практике. Но это – тюрьма. Ничуть не курорт. Там ты сам за себя, и никто не может гарантировать, что выйдешь оттуда живым, после того, как выполнишь задание.
Но, опять же, этот мужик предлагал хорошие деньги. Единственное, что смущало Йохана – почему он не назвал конкретную сумму. Готов дать, сколько требуется? Это почему же? Что это за человек такой?
Санторо ждал ответа, протягивая карточку.
– А если откажусь, что вы сделаете? – Йохан снова затянулся и выпустил дым в сторону. – Заставите меня?
– Йохан, я никогда не угрожаю людям, в которых действительно нуждаюсь. Я не требую ответа прямо сейчас. Подумайте до завтрашнего дня. Я с вами свяжусь. – Ксавьер спрятал карточку и скрылся в ожидавшей его черной машине.
Амадео смотрел на судью, но не видел. Обвинительные слова проникали в уши, однако он не понимал их. Все происходящее казалось сном, нереальным, готовым разрушиться от малейшего дуновения ветра. Однако кошмар длился и длился, а он все никак не мог проснуться.
– …део Солитарио обвиняется в убийстве Кристофа Солитарио, своего отца…
Он слышал это на протяжении недели, пока длился судебный процесс. Бесконечная вереница детективов, адвокатов, журналистов, повторяющих одно и то же раз за разом – это настолько сводило с ума, что, в конце концов, обвинение превратилось в окончательную бессмыслицу. Слова потеряли значение, и порой он не понимал, чего от него хотят.
– Подсудимый! – громыхнул судья. – Прошу вас не отвлекаться. Слово предоставляется адвокату подсудимого, мисс Муэрте.
