Уже проваливаясь в холодную липкую темноту, Габри осознал – он так и не знает: а за что собственно умер?
Священная Католическая Империя.
Южная Америка.
Соединенные территории Новой Кастилии и Нового Толедо.
Префектура Перу.
Архиепископство Сантьяго-де-Чили, под совместным управлением папского легата и имперского префекта.
Неподалёку от города Сантьяго-дель-Нуэво-Экстремо.
Женский монастырь ордена Пресвятой Девы Марии Кармельской.
12:41.
– Отче Предвечный, приношу Тебе Тело и Кровь, Душу и Божество Возлюбленного Сына Твоего, Господа нашего Иисуса Христа, ради прощения грехов наших и всего мира. Ради Его страданий…
Вслед за остальными сёстрами, собравшимися в главной часовне монастыря, Анжелина повторила:
– Будь милосерден к нам и ко всему миру!
– Ради Его страданий…
Анжелина с трудом подавила рвущийся наружу стон, и снова вместе со всеми повторила фразу:
– Будь милосерден к нам и ко всему миру!
Боковым зрением Анжелина уловила, как стоящая рядом с ней на коленях монахиня недовольно скосила глаза. Похоже уловила не слишком благоговейные интонации в её голосе. Анжелина избегать взгляда не стало. Напротив, повернулась и выразительно приподняла брови. Мол, чего хочешь святоша? Уже немолодая женщина отвернулась, перекрестилась и уставилась на висящее прямо перед ними распятие. Так-то лучше. Смотри на Иисуса, и надейся, что Ему не насрать. Лично Анжелина перестала на это надеяться ещё лет так пять назад.
Ведущая молитву монахиня, являющаяся настоятельницей монастыря – старая, обиженная на жизнь, сухая от отсутствия в своей жизни мужской любви стерва, продолжила свои молитвенные завывания:
– Святый Боже, Святый Крепкий, Святый Бессмертный, помилуй нас и весь мир…
О мире они молятся, ага. Анжелина прекрасно изучила их отношение к внешнему миру. Дай власть обитателям этих стен, и они за сутки утопят всю планету в крови отступников. Причём под отступниками, имеется ввиду далеко не только те, кто в реальности отрёкся от Иисуса. Нет. По логике монастырских святош, отступники все те, кто нарушает хотя бы одну из десяти заповедей. Идеальный мир в представлении настоятельницы и её последователей – тот, где полностью отсутствуют какие-бы то ни было развлечения, где большую часть времени проводят на коленях в молитве или распевании псалмов, где нет места для нежности, чувств, и в конечном счёте любви. И ладно, если бы речь шла только об единичном случае. Изначально, она отбывала срок во францисканском монастыре Сан-Хуан-де-лос-Рейес, что в Толедо. Большой разницы не заметила. Ну за исключением пола обитателей конечно. Там мужской монастырь. Тут женский.
– Радуйся Мария, благодати полная, Господь с тобою… – начала молитву святого Розария, настоятельница.
Анжелина шумно выдохнула, чем заработала новый недовольный взгляд от монахини слева.
И ведь ещё терпеть больше года. Изначально суд определил срок длительностью в год. Однако отец Себастьян, аббат францисканского монастыря и тот ещё дьявольский ублюдок, навешал кучу штрафов и замечаний, из-за чего год превратился в два, а Толедо в Сантьяго-дель-Нуэво-Экстремо. Впрочем, при любом раскладе, монастырь кармелиток лучше костра. Потому Анжелина не жаловалась. Ну старалась, во всяком случае.
– Молитесь! – монахиня слева не выдержала и толкнула её локтем. Больно так толкнула. Зашипев, Анжелина развернулась, намереваясь ответить ей тем же, но сумела взять себя в руке. Лучше потерпеть, и уже через год быть на свободе. Вместо удара локтем, она виновата улыбнулась, пробормотала «прости сестра», молитвенно сложила руки и устремила взгляд на распятие.
