В просторной комнате, примерно двадцать квадратов, украшенной воздушными шарами, на полу лежала женщина, вниз лицом, на животе, без признаков жизни. На первый взгляд, дамочке пробили голову, о чем говорила рана на затылке, и вытекшая кровь. Неподалеку, от нее, лежала хрустальная ваза, орудие преступления, судя по всему. Ваза ранее стояла где то поблизости, даже ясно где, она не так давно была с цветами, букет валялся недалеко от убитой. Бытовое преступление, и убийца, по- видимому, этот высокий брюнет. Но это первое впечатление, никогда не стоит делать поспешных выводов. Жизнь очень непростая штука, и все может оказаться не так, а иначе.
Один из представителей закона, достал из своей коричневой папочки, видавшей виды на своем веку, о чем говорили сломанная молния и потертости на коже заменителе, листок бумаги и шариковую ручку, и, начал допрос:
– Ваша фамилия, имя, отчество. Кем приходитесь убитой?
Еле слышно, словно пребывая, в каком то, другом, измерении, Петр ответил:
– Пегов Петр Анатольевич, а это, – кивнул в сторону трупа, – Кира, моя жена.
– Это вы ее убили?
После длительной паузы, Петр, помотал головой, пытаясь сказать «нет» и потерял сознание.
Для приехавших по вызову полицейских все было очевидно. А именно, кто виновник, творившегося вокруг безобразия. Вызвали скорую помощь, подозреваемому мужчине, представителя следственного комитета, криминалиста, фотографа и всех необходимых людей при таком случае. Началась обычная оперативная работа. В восемь вечера приехал курьер из ресторана, привез вкусный ужин. Еще горячий, с пылу, с жару. Паренек выдохнул, хорошо еще, что заказ был оплачен заранее, а то, непонятно, кому бы тут предъявлять счет. А ведь с него спросят: где деньги?
После того, как Петр очнулся, и лечащий врач счел возможным, к нему в палату вошел следователь, и сообщил новость о том, что задерживает его на сорок восемь часов по подозрению в убийстве жены. По истечении этого времени, Пегова, по постановлению суда арестовали на два месяца и поместили в изолятор временного содержания.
Расследованием этого дела занимался Власов Антон Семенович, примерно сорока пяти лет. Для опытного юриста все было очевидным, убивец- муж. Необходимо только тщательно подготовить доказательственную базу, собрать все улики, провести необходимые исследования, опросить свидетелей. И дело, считай, в кармане, можно смело предъявить все это подозреваемому, и последнему ничего не останется, как признаться, в содеянном. После чего – направить дело в суд. А пока, тот упорно молчит, статься пятьдесят первая, видите ли, Конституции Российской Федерации, дает ему это право. С законом, не поспоришь. Придет время, не отвертится. Получит по заслугам.
Следователь считал, что дело простое и не спеша собирал доказательства. А адвокат подозреваемого работал в поте лица над этой самой доказательственной базой. Успешно. Где то через полтора месяца, со дня убийства, была готова судебно медицинская экспертиза, которая для Пегова была просто изумительной. Эксперт установил время смерти, а в это время Петр был далеко от дома, и свидетель это клятвенно подтвердила, под протокол. Скрипя зубами, Власов, дело в отношении Пегова прекратил. Других доказательств вины не было. Пока. Зато, в ходе расследования вспыли очень интересные факты, дающие основания разрабатывать еще одну версию. В дамской сумочке убитой Киры Георгиевны, в самом потаенном отделении, была обнаружена очень интересная записка, отпечатанная на компьютере, на листе формата А 4, шрифт двенадцать кегель, аккуратненько сложенная, ничем не запачканная, без единого отпечатка пальца, которая гласила миру следующее:
