– Нью-эдалт? Это что за ерунда? – спросила другая с явным намерением развести собеседницу на психа.
– Да придумали они себе специальную категорию, чтобы подтянуть подо что-то свою паскудную писанину. Для янг-эдалт слишком по-взрослому, на романтическую прозу тоже не тянет, слишком зелено, – посетовало литературное дарование.
Я оттирал пятна кофе от чашек с соседнего столика и, заинтересовавшись их болтовней, уже решил прочитать какую-нибудь нью-эдалтовскую книжонку. Мне доводилось почитывать некий янг-эдалт, есть у меня пара любимых вещей, а теперь вот потянуло на что-нибудь повзрослее, в самый раз для моей нынешней жизни. Не всякий малявка способен спасти мир, и не всем выпадает шанс пережить неземную любовь. Бывает, живет человек не хуже других, а не везет, хоть убей. Типа меня. Почему вы не пишете книг про таких?
– А вы, парни, придумали, чем заняться в выходные? – спрашивает Тесса, упорно пытаясь завязать сзади свой фартук. Я бросаюсь на помощь, но она уже справилась без меня.
– Пока я не в курсе. Наверное, Хардин переночует и в понедельник утром уедет.
Известие встречено с невозмутимым лицом. Одному богу известно, какими усилиями ей это далось.
– Ладно. Я сегодня в две смены, меня не ждите, ложитесь спать. Все равно раньше двух не приду.
Тесса, как приехала в августе, так и работает практически без выходных. Я-то знаю, что это бегство от мыслей, да только вряд ли оно помогает. Она, конечно, попытается заткнуть мне рот, но я хотя бы попробую что-то сказать.
– Зря ты так много работаешь. Я ж не прошу тебя платить за квартиру. Мне гранта хватает, да и Кен не позволяет мне особо тратиться. – Мы уже раз десять говорили об этом с тех пор, как она ко мне переехала.
Тесса возится с волосами, попутно бросая на меня быстрые взгляды. Она улыбается – наверняка сейчас попросит заткнуться.
– Опять двадцать пять! Может, хватит?
– Отпишись, когда будешь уходить с работы. Ты в норме? – Я подкидываю ей ключи с гвоздика.
– В полном порядке, – отвечает Тесса.
И мы как по команде оба смотрим на ее трясущиеся руки.
Едва Тесса ушла, я бегом в душ и бриться. Иногда посещает шальная мысль отпустить бороду, но едва она начинает отрастать, как я ее тут же сбриваю. Не могу набраться терпения. С одной стороны, при бороде меня, может, пригласят в секретный хипстерский клуб, что в Гринпойнте. А с другой стороны, готов ли я возложить на себя обязательства и блюсти чей-то устав? Не уверен.
Обернувшись полотенцем, я чищу зубы. Не знаю, хорошо ли быть взрослым. Ну почему обязательно было строить Нью-Йорк в такой дали от Вашингтона? Надо бы маме сегодня звякнуть…
В пустой квартире эхом проносится стук в дверь.
Хардин приехал, больше некому.
Распахиваю дверь, успев пожалеть о том, что я в полотенце. Как пить дать, начнет канифолить мне мозг по поводу наготы.
Дакота? Я так и попятился от неожиданности. Я совершенно не ждал ее и не уверен, что рад.
– Что случилось? Что ты тут делаешь? – Наша прошлая встреча прошла не вполне гладко; к тому же с той поры в моей квартире появилась Нора с чемоданом пожитков.
Дакота глядит на меня и не видит, глаза – черней черного.
– У меня… – Голос хриплый, губа затряслась. – У меня отец при смерти.
И с этими словами она прикрывает ладонью рот, силясь подавить всхлипы.
– Его скоро не станет, а я даже не попрощалась.
Мне захотелось обнять ее, как-то утешить. Я прижимаю ее к груди, а у нее по щекам текут слезы, и она вся дрожит. Не выдержала, разрыдалась.
