Никогда не играй в пятнашки - страница 15

Другой демон, что спустя минуту так же кинулся прямо на Петра, переливаясь всеми цветами в свете мечущихся прожекторов, оказался более успешным. Как, впрочем, и опомнившийся Пётр. Когда эта страшная слизь, неуловимая даже взглядом, стремительно полетела на него, старик отцепил одну руку от поручня и отвалился вбок, всё ещё держась за поезд надежды другой рукой. Человеку в бордовом плаще, стоявшему за ним и зажатому в проходе, повезло меньше. Тварь каким-то невероятно быстрым способом превратилась в совершенно бескостное желе, облепила его, и мужчина истошно заорал. Пётр давно не слышал, чтобы так кричали. Ближайшие к несчастному тоже завопили и шарахнулись в стороны, давя соседей. Но один из пассажиров, молодой парень в синем спортивном костюме, не растерялся, схватился за фонарь на потолке тамбура и ногами в дорогих голубых кроссовках вытолкнул бордового, корчившегося и трясшегося, словно в эпилептическом припадке, на перрон. Бордовый упал, продолжая трястись и стонать. Парень с крыши хладнокровно дважды разрядил в него дробовик. Наконец, мужчина затих, и только правая рука его продолжала, не переставая, конвульсивно дёргаться.

Женщина из окна, должно быть, та же самая, громко крикнула:

– Боже мой, он же ещё жив!

Пётр снова схватился свободной рукой за поручень и тихо произнёс:

– Уже нет.

Старик хотел встать на место бордового, но парень в спортивном костюме погрозил ему кулаком. Никто не хотел стоять рядом со старым помятым бомжем, и Егорычу пришлось остаться на подножке и почти висеть на поручнях. А кругом во множестве носились другие куски слизи! Когда Пётр потерял уже всякую надежду и хотел даже спрыгнуть и бежать, куда глаза глядят, поезд, наконец, тронулся и стал тяжело разгоняться, уходя через тоннель под землю, а они всё пёрли и пёрли, и скоро вся платформа и рельсы позади вагонов были сплошь заполнены ордой этих то ли сухопутных медуз, то ли неведомых глубоководных ящериц. С крыши вокзала по ним из пулеметов палили какие-то солдатики, должно быть, из разрозненных остатков военных подразделений, что накануне появились в городе. Может, они надеялись на эвакуацию воздухом, а может, геройски бились до конца, помогая уйти хотя бы тем, кто успел на поезд. Деду показалось, что урон от выстрелов среди прозрачного месива был невелик. И уж точно этот огонь не мог сдержать эту похожую на цунами страшную армию неведомого противника. Наконец, кошмарный вокзал скрылся за поворотом тоннеля, и Егорыч вздохнул с облегчением. Онемелая нога почему-то стала нестерпимо болеть. Зато не засну, – горько усмехнулся про себя старик и покрепче ухватился за перила.

Обычно путь от Святого Питера до Пскова занимал сорок минут, поезда ходили со скоростью свыше семисот километров в час. Но этот поезд был перегружен и никак не мог «встать на подушку», к тому же начались перебои с электричеством. Поезд часто останавливался.

На полпути, у какой-то технической станции, освещённой аварийными огнями, состав в очередной раз встал. Егорыч не стал ждать, что за него решат как лучше и куда лучше, тем более что слабеющие руки сводило от напряжения, а нога просто отваливалась. Плюс ко всему, за последние годы он привык ни в чём не полагаться на других, зная, к чему это может привести. Он спрыгнул на низкую платформу и, прихрамывая, а потом и вовсе на четвереньках полез вверх по узким ступенькам мёртвого служебного эскалатора. Вслед за ним ещё трое человек решили не ехать дальше.