Это уже хуже, но я улыбаюсь тому, что он называет меня красивой. За последние дни он сказал это больше раз, чем за все время, что мы работали вместе.
Фабиан: Хотя нет, надень то, что я с легкостью смогу с тебя снять после ужина.
Я чувствую, как покрываюсь краской. Это всего лишь его слова и его желания. Я ни за что не стану отвечать на подобного рода сообщения. Что бы ни происходило, у этого уже вышел срок давности. Для нас с Фабианом давно уже все осталось в прошлом.
Последнее сообщение я боюсь открывать, оно пришло минутой раньше, и я уже не знаю, что могу прочитать в своем телефоне.
Фабиан: Я все еще чувствую твои губы на моих. Надеюсь, у меня хватит терпения, чтобы дождаться того, как я почувствую твой вкус на языке.
По спине пробегает странная волна, и я не хочу признаваться в том, что этот текст заводит меня сильнее, чем что-либо за последние полгода.
Дверь позади хлопает, и телефон едва не вылетает из моих рук, как только я слышу голос моего отца.
– Ты так рано встала, дорогая.
Он стоит на верхней ступеньке и смотрит на меня. Надеюсь, что по моему лицу не видно, что я только что читала, поспешно убираю телефон в карман и улыбаюсь папе.
– Да, увидела, что выпал снег и решила почистить дорожки, – это звучит вполне правдоподобно.
– Я все сделаю сам после завтрака, вы же приехали отдыхать, – смеется папа, кутаясь в легкий кардиган. Он точно не ожидал, что температура так резко упадет.
– Ничего страшного, я люблю этим заниматься, а ты пока займись завтраком, – прерываю я отца прежде, чем он убедит меня в том, что способен сделать все самостоятельно. Я в этом нисколько не сомневаюсь, но это всегда было моей работой до того момента, как я съехала из дома.
После смерти мамы нам необходимо было как-то справляться вдвоем, и пришлось поделить обязанности. Я занималась газоном и дорожками зимой, а отец взял на себя заботу о машинах и гараже, его задача всегда была ездить за продуктами, а моя готовить еду, хотя у меня и не особенно хорошо получалось. У нас зато отлично получилось разделить заботу о доме на двоих и поддерживать его, до того как у отца появилась Люси и я смогла спокойно оставить их наедине друг с другом без зазрения совести, ну почти.
Папа улыбается и в знак согласия кивает, он скрывается за дверью, и едва она закрывается за ним, я достаю телефон и удаляю все сообщения от Фабиана, по телу пробегают мурашки, едва я вновь пробегаюсь глазами по тексту сообщений. Не уверена, что хочу отвечать ему, поэтому убираю телефон снова и отправляюсь к гаражу за лопатой для очистки дорожек.
Я тружусь не больше часа, тщательно убирая дорожки сначала лопатой, а затем подметаю остатки снега так, чтобы можно было видеть красивый узор плитки. Я так увлекаюсь, что не замечаю того, как из двери выходит Дэвид и направляется ко мне. Только после того, как он заставляет мои руки перестать двигаться, схватив метелку, я наконец останавливаюсь и смотрю на мужа.
– Привет, – как-то нерешительно говорит он, будто отвлек меня от чего-то важного, и проводит свободной рукой по волосам.
– Привет.
– Завтрак уже готов, может, остановишься, и мы наконец позавтракаем всей семьей? – его голос звучит чуть суровее, чем обычно, но, думаю, это из-за того, что они устали меня ждать.
Я киваю в знак согласия, и мы вместе убираем лопату и метелку в гараж и отправляемся в дом.
– Мне нужно десять минут, чтобы принять душ, и я приду к вам, – говорю я всем, кто собрался в гостиной, и бегом поднимаюсь по лестнице.
