– Извините, девушка, я не умею танцевать.
Похоже, что его отрицательный ответ не произвёл должного впечатления на, недавно оторванную от коровьего вымени, доярку. Она схватила Виталия за руку и привлекла к своей убористой груди. Нецелованный юноша впервые в жизни ощутил, исходящий от партнёрши мощный поток непознанной женственности. Когда прозвучал последний аккорд танцевальной мелодии, доярка, не отпуская юношу от своих пышных форм, взглянула Виталию в глаза и, не испытывая ни малейшего стеснения, громогласно промолвила:
– Жду тебя, добрый молодец, на скамейке у реки. Ты мне понравился. Приходи, позабавимся.
Однако до реки Виталий не дошёл, поскольку вместо скамейки оказался в районном отделении милиции. Произошло следующее. Не успел он отдалиться от «кровь с молоком» доярки, как его окружили трое деревенских подростков. Один из них, приземистый толстяк, испуская изо рта самогонный перегар, криво улыбаясь, прикрикнул:
– Давай-ка парень пройдём несколько шагов в сад, поговорить надо.
Будущий строитель не успел возразить, что в его планы как-то не входит беседа с ними, как двое из них скрутили ему руки и завели в темноту за здание клуба.
– Ты, что приехал тут наших девчат кадрить? – проговорил тот же здоровяк, – некрасиво как-то получается.
В тот же момент он с разворота хотел нанести боковой удар по лицу Виталия. На своё несчастье толстопузый не знал, что связался с опытным боксёром. Виталий одним рывком освободился от подельников заводилы, и тут же подставил левую руку, защищаясь, от направленного на него, удара. В ту же секунду правой рукой он нанёс сопернику такой сокрушительный апперкот в челюсть, что тот пребывал в нокауте не менее четверти часа. Уложить на землю двух других было уже делом боксёрской техники, которой Виталий обладал в избытке. Когда подъехал, вызванный кем-то, милицейский газик, избитая троица, не сговариваясь, дала показания, что на них напал городской хулиган, требуя наличные деньги. Куратору группы потребовалось немало усилий, чтобы освободить Виталия от пятнадцати суточного ареста.
По приезду из деревни Виталий сообщил своему дяде Марику, что он не собирается взбираться на строительные леса в деревнях Белоруссии и получать образование в его заведении. В ответ на это Марк Моисеевич криво улыбнулся и протянул племяннику его документы, которые вернул ему директор, получив из милиции письмо о драке в селе.
Виталий пытался вернуться в школу, в которой «чему-нибудь и как-нибудь» всё-таки учился. Но дородная рыжая завуч, не без злорадства, прошипела:
– Скажи спасибо за незаслуженную отличную оценку по поведению, с которой, возможно, тебя возьмут в вечернюю школу.
Завуч не предполагала, что Виталий воспользуется её, пышущим ехидством и желчью, советом. Буквально на следующий день он переступил порог, расположенного напротив его дома, трёхэтажного здания. На его фасаде красовалась вывеска «Школа рабочей молодёжи №35». Без особого труда Виталий отыскал и кабинет с табличкой «Директор Сураев Кирилл Захарович». Хозяином кабинета оказался худосочный лысоватый человечек, который своим ростом не дотягивал даже до плеч высокого Виталия. Он панибратски протянул свою маленькую руку и участливо спросил:
– Чем обязан, молодой человек?
– Хочу учиться в вашей школе, – без обиняков пробасил Виталий, протягивая директору свидетельство о 8-классном образовании.
