По кухне гулял сквозняк, нагло забираясь под майку и щекоча ноги. Юля сидела на полу и читала книгу о корейских мифах, которую импульсивно купила, не особо вчитываясь в содержание. Ей понравились фотографии и рисунки, и сейчас она рассматривала их, изредка пробегая глазами текст. Она застряла на первых двух мифах о сотворении мира и девочки Оныль. От жары в голове все перемешалось, а еще этот английский с репетитором каждое утро по Teams в половине восьмого утра. Она никогда так долго не спала, начиная утро с пробежки по парку, но и заниматься английским с этим занудой, да еще в жару! Мама, как всегда, нашла подешевле, препода «с опытом», подрабатывавшего в обеденный перерыв. Когда занятие началось, из головы улетучивалось все без остатка, Альфира называла это сливом в унитаз познания. Она любила что-нибудь такое отмочить, не сразу осознавая, какую чушь сказала. Особенно Юле не нравился липкий флирт лохматого препода, видимо считавшего, что длинные немытые волосы привлекают девушек. Каждый раз после занятия Юля нервно чесалась и вставала под холодный душ, но матери ничего не говорила, оправданно ожидая целую лекцию о том, что у них работает только отец, и что денег в семье не до фига, и что она должна радоваться, что о ней заботятся, что хотят ей счастливого будущего, не жалея сил и так далее по унылому душному тексту из неизвестно кем написанной методички для мамаш.
Дома жарко, но на улице вообще пекло. В комнате родителей висел кондиционер, но Юля не любила его, помня, как три раза болела воспалением легких, пока до родителей не дошло. Хорошо, что брат снимает квартиру с друзьями и дома почти не появляется. Его вещи еще остались в шкафу, но комната была ее, вся и навсегда. Она ему так и сказала, чтобы не возвращался, пока она не свалит, только вот куда? Юля уставилась на журавля, рисунок такой старый, что казался подделкой, Альфира такие в два счета наколдует. Она смотрела на журавля и думала о девочке Оныль, не знавшей ни кто она, ни кто ее родители. У нее даже имени не было, Оныль придумали случайные люди, нашедшие ее в лесу. И чем это он ее кормил?
От раздумий ее оторвал звонок в дверь. Юля ловко поднялась без рук, с книгой отрабатывая уход от удара и контратаку. Подойдя к двери, она оглядела себя в огромном зеркале, очередная прихоть мамы, до сих пор не смирившейся с тем, что дочь не интересуется шмотками. И зачем такое огроменное зеркало в их маленькой квартире? Лучше бы второй шкаф поставили, а отец никогда не спорит, уедет себе в командировку, считай, что нет его. В зеркале ничего особенного: белая футболка с покемоном, она уже забыла, как звать этого уродца, просвечивавший зеленый бюстгальтер, белые короткие шорты, волосы стянуты в пучок. «Юленька, ты не невеста», – сокрушенно вздыхала бабушка, дед цыкал на нее, чтобы не ныла дальше.
– Привет, U-Li Sun! – Альфира крепко обняла, нарочно прижав к спине пакет с мороженым. – Холодно, да?
– Неа, – Юля взяла мороженое и ушла на кухню.
– Фу, ну и жара! – воскликнула Альфира, стягивая длинное белое платье с рукавами три четверти. – Я переоденусь, а то взмокла как свинья!
