28
Шустрый спрыгивает на землю.
– Ой, ё!
Шустрый, стремглав, бежит к входной двери.
29
Влетев в помещение, Шустрый подбегает к стулу и останавливается, как вкопанный.
– Ой, ё!
Он мечется по помещению в поисках беглянки. По ходу он заглядывает в пустой шкаф, под ржавую кровать. Забегает в кухню-веранду. Открывает дверь на улицу.
30
Оказавшись на крыльце, Шустрый смотрит по сторонам.
– Ау!
Спрыгивает с крыльца.
– Ой, ё!
Оббегает вокруг дома. У окна останавливается.
– Вот это влёт! Всё, Трактор, готовь рулон туалетной бумаги.
Плюет и решительно идёт к машине.
31
Шустрый открывает дверь, Трактор продолжает спать. Шустрый стучит кулаком по крыше «Мерседеса» и садиться внутрь.
– Трактор, подъём!
– Шустрый, я же тебе деньги дал… – стонет Трактор.
– Возьми их назад.
– Чего?
– Они тебе на похороны пригодятся, – говорит Шустрый, – Чтоб венки купить.
– Не понял?
– Баба сбежала.
Трактор моментально открывает глаза, садится на сидении, уставившись на Шустрого.
– Как сбежала?
– Ножками, – рассказывает Шустрый, – Развязалась, пока ты спал, и смылась.
– Куда сбежала? – В ужасе спрашивает Трактор.
Шустрый пожимает плечами:
– Я не знаю.
– Когда сбежала?
– Когда ты спал.
Трактор вытирает вспотевший лоб?
– Ой, ё!
И тут звонит телефон. Они оба вздрагивают. Трактор берет трубку и смотрит на дисплей. На экране написано: «Мультик». Трактор просительно смотрит на Шустрого.
– Ты ответишь?
Шустрый отрицательно мотает головой.
– Это не мне, а тебе звонят.
Трактор берет трубку и ещё раз смотрит на дисплей.
– Мультик…
– Ты среди нас старший, ты и отвечай, – произносит Шустрый.
32
Егоркин выходит из квартиры соседки Паши Петровой.
– Большое спасибо вам за информацию, Татьяна Сергеевна. Мы обязательно отреагируем на ваши замечания.
– Пожалуйста, молодой человек, – отвечает пенсионерка.
Журналист стоит в двери и не уходит, делая вид, что очень переживает:
– Вот только вашего заявления маловато будет. Может, соседей ваших подключить?
– Навряд ли, – говорит соседка, – они все своими делами занимаются. Им всем на дом плевать с высокой горки.
– А если я их уговорю? – робко интересуется Егоркин, – тогда шансы на то, что администрация отреагирует, увеличатся с геометрической прогрессией.
– Сомневаюсь, – вздыхает пенсионерка.
Егоркин, продолжая стоять в двери так, что соседка не может закрыть дверь, смотрит на двери квартир, находящихся на этаже. Показывает на дверь одиннадцатой квартиры.
– А эта?
– Паша Петрова? – говорит соседка, – Да она собственной тени боится, не то, чтоб с ЖЭКовскими бездельниками воевать.
– Такая трусиха? – Интересуется журналист.
– Не то слово.
– А где она работает? Может, я все-таки попробую с ней поговорить? – Не унимается Егоркин.
– В университете на кафедре иностранных языков, – сообщает соседка, – не понимаю, как её студенты слушают? Курица – одно слово.
– В каком университете?
– Финансовом, – подтверждает пенсионерка, – на Петроградке.
– Такая обязана помочь. Преподаватель все-таки. Она должна сеять разумное и вечное.
– Не тратьте время зря, молодой человек. Она себе лад не может дать, а вы хотите, чтобы она другим помогла.
– Как посоветуете, Татьяна Сергеевна, так и поступлю. Может быть вы и правы.
Егоркин освобождает дверь в квартиру и прощается с говорливой пенсионеркой.
– Может не стоит беспокоить ваших равнодушных соседей. Мы сами с вами управимся.
Соседка кивает:
– Я всегда права, молодой человек.
– До свидания.
