Он явился на встречу с опозданием на двадцать минут. Когда Егор вошёл в зал, Брюсов заметил, как Владимир Юрьевич поморщился и осуждающе покачал головой. Леонид покосился на него, потом опять взглянул на Сотина. В эту минуту переживания друга о совместной работе с Сотиным ему стали чуть понятнее.
Пятидесятилетний, невысокого роста, слегка полноватый Владимир Юрьевич был образцом буржуазной респектабельности. Неизменно в дорогом костюме, всегда гладко выбрит и аккуратно причёсан. Очки в изящной серебристой оправе, «Ролекс» на руке и начищенные до блеска дорогие английские ботинки.
Двадцатидевятилетний Егор Сотин был его полной противоположностью. Выше среднего роста, худой, вечно небритый, прямая чёлка чуть ли не до глаз и длинный хвост волос сзади. Джинсы с прорехой, жёлтые кроссовки, кожаная куртка и синий свитер с непонятной символикой.
Брюсов, хоть и поверхностно, но уже был знаком с Сотиным. Он давно понял, что за безбашенным образом Егора скрывается острый, изобретательный ум, кипучая энергия и сильный характер. В бизнесе он не видел преград там, где другие в растерянности застывали. Его рискованные рекламные слоганы и сомнительные промоакции каждый раз оборачивались скандалами и долгими обсуждениями в СМИ. Особенно последняя. Первые десять клиентов, раздевшиеся догола в центральном магазине «Мира на Связи», получали бесплатно любой телефон по своему выбору. Утром перед открытием магазина из-за желающих раздеться или посмотреть на это шоу в центре Москвы образовалась огромная толпа народу. Тут же появился наряд милиции. Но стражи порядка лишь растерянно глазели на то, что происходит за витражными окнами магазина, не понимая, как на всё это реагировать. Мероприятие вызвало бурю негодования среди добропорядочной части общества и шквал обращений в прокуратуру. Но Сотина это не смущало. Главное, что росла популярность его магазинов и объёмы продаж. Однако при всей эпатажности и революционности своих маркетинговых ходов в работе с клиентами Сотин придерживался старых проверенных рецептов. Он безжалостно увольнял продавцов за малейшие жалобы со стороны покупателей.
Широко улыбаясь, Егор подошёл к столику, пожал всем руки, плюхнулся в кресло и помахал рукой официантке.
– Есть хочу ужасно! – словно извиняясь, произнёс он. – За целый день только и успел, что кофе с какой-то печенькой проглотить. Девушка, мне стейк средней прожарки и бокал безалкогольного пива, – произнёс он, повернувшись к подошедшей официантке.
Брюсов и Грачёв сдержанно улыбнулись, глядя на гостя.
– Так, ладно, не будем попусту терять время. Перехожу к сути моего предложения, – произнёс Егор и взглянул на Грачёва. – Владимир Юрьевич, мы это уже обсуждали, но повторюсь ещё раз. Предлагаю вам возглавить развитие моей розничной сети. В течение года я планирую открыть филиалы в десяти городах-миллионниках, и в одиночку я эту телегу не потяну.
Затем он перевёл взгляд на Брюсова.
– Леонид Владимирович, я слышал, за последний год вы выявили ряд серьёзных косяков, связанных с финансированием зоринских проектов. Но вместо заслуженной благодарности вы попали в царскую немилость. Всё верно?
Брюсов, нахмурившись, покосился на Грачёва. Тот возмущённо замотал головой.
– Нет, нет! Владимир Юрьевич тут ни при чём, он мне этого не рассказывал, – перехватив его взгляд, рассмеялся Сотин.
– Тогда откуда вы это знаете?
