– Я слышал, что она процветает, – вставил Стас.
Рута грустно улыбнулась:
– Сложился такой миф. Будто бы ваш брат во всем был успешен.
– А это не так?
– После рождения дочери я на некоторое время отошла от журналистики. Вела свой блог и этим ограничивалась. Андрис предложил мне стать директором его фирмы, сам он не успевал ею заниматься. Я подумала и согласилась. Мы предлагаем рекламные услуги на книжном рынке и в других смежных областях. Конкуренция здесь огромная, приходится крутиться из всех сил. Мы выживали благодаря, в первую очередь, имени Андриса, а вот во вторую – малым издержкам нашего предприятия. Прибыль небольшая, но стабильная.
– Тогда откуда слухи об успешности?
– Пару раз за все время Андрис смог заполучить крупные заказы. В этих случаях прибыль подскакивала вверх, отсюда и слухи. Но оба раза ваш брат выводил прибыль из дела. Говорил, что рассчитывается с долгами.
– Он брал кредит?
– Не могу вам сказать. Официальных бумаг я не видела. Андрис мог взять в долг и частным образом. Я же вам говорила, что у него было много богатых друзей.
– Скажите, Рута, они сейчас здесь?
– Были. В основном за вашим столом.
– А как вы отнесетесь к тому, что мы с вами уйдем отсюда? Боюсь. Что температура нашего мероприятия неуклонно растет, и скоро станет совсем жарко. Я могу вас проводить, если не возражаете. Заодно, задам вам еще пару вопросов.
– Не возражаю. И давайте уйдем не прощаясь, дабы не обращать на себя внимание.
Воспользовавшись подходящим моментом, они выскользнули из ресторана и вышли на улицу, где прошел дождь, прибив упавшие желтые листья к мокрому асфальту.
Ранние сумерки уже легли на город, и наступило время призрачного равновесия дня и ночи, которое неминуемо сдвигалось в сторону последней. Об этом уже возвещали зажегшиеся фонари. Рута взяла Стаса под руку, и они неспешно зашагали по тротуару.
– А я вас помню по прежним временам. До того, как уехали, – сказала она. –Вы приходили в редакцию к Андрису. И как-то осенью мы вместе ездили в З* на фестиваль реконструкторов. Забыли?
– Нет, что вы! Прекрасно помню. Там было здорово! Вас, Рута, я тоже вспомнил, вы тогда носили косу, верно?
– Коса была, не отрицаю, – Рута посмотрела на него с кокетством. – Но вы на меня внимания не обращали, все время ходили за какой-то девочкой, не помню имени.
– Было такое, – Стас решил переменить тему. – Рута, скажите, а как вы догадались, что я говорю на вашем языке? Вы ведь сразу заговорили со мной на нем. В этот мой приезд со мной общаются либо на русском, либо на английском.
– Ничего сверхъестественного здесь нет. Вы раньше на нем хорошо говорили и вряд ли успели забыть.
– Не забыл, конечно, но отвык. Нужна практика.
– Со мной у вас она будет. Я не люблю эту новомодную традицию использования английского языка вместо родного. Туризм туризмом, а перебарщивать не стоит. А вы, Стас, как считаете?
– Знаете, я вообще ничего не считаю. Я больше всего общаюсь на французском. И все чаще ловлю себя на мысли, что и думаю на нем же.
– Постепенно становитесь французом.
– Скорее всего. Рута, я хотел спросить об Андрисе. Как он жил последнее время? Я ничего о нем не знаю, а меня все спрашивают и думают, что я хитрю.
– Расскажу. Когда-то давно, еще до моего замужества мы работали вместе, и я жила с ним. Год. Потом ушла. Вы же знаете его, он любил свободу и не хотел обременять себя семьей. Но дружеские отношения мы сохранили. Потом я вышла замуж, родила и развелась. Типичная такая история. И да, три последних года мы общались достаточно плотно. Он был на подъеме. Очень много работал. Однажды, прошлым летом, влез в очень острую тему, связанную с коррупцией. Ему стали угрожать, избили. Андрису пришлось прятаться. Он отсиживался до тех пор, пока не опубликовал свое расследование. После публикации от него отстали. Вообще, он всегда писал статьи на злободневные темы. Не боялся вызвать чей-то гнев.
