– Каким людям? – спросил без особого интереса лорд Корбери.
– Прежде всего миссис Бакл, – ответила Фенелла. – В конце концов, Периквин, ты просто обязан позаботиться о ней. Она живет в Прайори уже почти пятьдесят лет. Еще при твоем деде она двенадцатилетней девочкой поступила на кухню судомойкой.
– А что с ней? – спросил лорд Корбери. – Я видел ее по приезде, и мне показалось, что она выглядит хорошо.
– Я имела в виду не ее здоровье, – ответила Фенелла. – Речь идет о ее сыне, Саймоне. Ты же знаешь, она просто души в нем не чает.
– Я слышал, что он прошел всю войну и не получил ни царапины.
– Совершенно верно. А в прошлом году он женился на девушке из соседней деревни. Чтобы как-то зарабатывать себе на жизнь, он одолжил двадцать фунтов и купил лошадь и телегу, чтобы заняться извозом. Старик, который был возчиком до него, умер два года назад.
– Ну и что во всем этом ужасного? – спросил лорд Корбери.
– Только то, что он одолжил денег у Исаака Голдштейна, одного из твоих новых арендаторов, который поселился в Старой мельнице.
– Старая мельница, – задумчиво повторил лорд Корбери. – Я думал, что эта развалюха уже не пригодна для жилья.
– Он платит за нее очень маленькую ренту, – ответила Фенелла. – В жизни не видела более мерзкого типа. Будь моя воля, ноги бы его здесь не было. Джонсон сдал ему этот коттедж только лишь потому, что оказался в безвыходном положении. Дело в том, что Исаак Голдштейн – ростовщик.
– Здесь, в Литл-Комб! – воскликнул лорд Корбери. – Бог мой, кому здесь нужен ростовщик?
– Никому, – ответила Фенелла. – Разве что таким, как Саймон. Мистер Голдштейн регулярно ездит в Брайтон и другие близлежащие городки, и, насколько мне известно, дела его процветают. Вся беда в том, что он отъявленный негодяй и мошенник.
Лорд Корбери явно заинтересовался рассказом.
– Что ты имеешь в виду?
– То, что год назад Саймон взял у него в долг двадцать фунтов, а теперь мистер Голдштейн заявляет, что тот должен ему уже сто, и с каждым месяцем эта сумма растет. – Она беспомощно развела руками. – Откуда Саймон возьмет сто фунтов, чтобы отдать ему? Сам понимаешь, сколько бы он ни работал, он все больше запутывается в долгах.
– Это обычная история, – сказал лорд Корбери. – Я во многих отношениях человек легкомысленный, но у меня всегда хватало ума держаться подальше от ростовщиков. Мне случалось видеть, как некоторые из моих знакомых офицеров попадали к ним в сети. Один из них даже покончил с собой после того, как они обобрали его до нитки.
Фенелла заломила руки.
– Я знала, что ты поймешь, Периквин! – воскликнула она. – Поэтому я надеялась, что ты что-нибудь придумаешь, когда вернешься домой.
– А что я могу придумать? – мрачно усмехнулся лорд Корбери. – Уж, во всяком случае, я не смогу дать Саймону сто фунтов!
– Если бы речь шла только о Саймоне! – обреченно произнесла Фенелла.
– Кто еще? – спросил лорд Корбери.
– Помнишь миссис Джарвис, которая держала гостиницу «Лесной охотник»?
– Я хорошо помню Джарвиса, – ответил лорд Корбери.
– Он умер пять лет тому назад, и миссис Джарвис продолжала вести дело. Ее сын Джо помогал ей, пока его не забрали на войну. Оставшись одна, она тем не менее неплохо справлялась и откладывала каждое пенни, чтобы Джо, когда вернется, мог занять место своего отца.
– И что же произошло? – спросил лорд Корбери.
– Позапрошлой зимой миссис Джарвис заболела. Стояли ужасные холода, а она, должно быть, экономила на угле, чтобы скопить побольше денег. Как бы там ни было, она заболела воспалением легких. Когда она умирала, ее навестил Исаак Голдштейн.
