Ништяк от космоса - страница 8

– Да вижу я, – согласно кивнул Лёша. – Что больной человек, – и потёр виски.

– У тебя что, комплексы какие-то? Или у тебя убудет, если я объем тебя на кусок тухлого мясца?

– Ладно, хер с тобой, жри, – Лёша поднялся на ноги, не выпуская чашки из своей руки. – Я к себе в комнату. Если ты зайдёшь в неё или, что ещё хуже, зайдёшь без стука – оторву тебе нос и скажу, что так и было.

После этих слов Алексей с громким топотом удалился в ванную и заперся там. Минут на двадцать, может, больше, а вышел из неё уже свежий и приободрившийся. С мокрой башкой и блестящим от гладкости подбородком. Лёша накинул полотенце на бёдра, держа путь в свою комнату, но по дороге роняя короткий взгляд на кухню, где странная девушка до сих пор занималась странными делами. Углубляться в суть вещей Герасимов не решился, так что двинул дальше, закрывая за собой дверь и по обычаю закуривая. «Ебаный день», – подумал он и, несмотря на все свои чёртовы обещания самому себе, а также амбициозные стремления, вскрыл бутылку пива.

У Лёши, очевидно, зависимость. Он любил пить. И не так важен повод, хотя, сегодня повод явно имелся – вон, гремел чем-то за стеной. Раздражительный, крайне нелепый повод.

Глоток за глотком, сигарета за сигаретой. Лёха ещё пытался сколько-то раз вчитаться в текст, но у него нихера не получалось его запомнить. Его деловой костюм лежал в углу комнаты, примятый какими-то вещами. Судя по настенным часам, уже примерно два часа ночи, может и больше, а Герасимов до сих пор не спал, лишь слушал. Стены в его доме были тонкие, так что можно расслышать любые звуки и, судя по звукам, эта Даша уже даже сходила в душ, пускай Лёха ей и не разрешал, но и не то что бы он был сильно против. В какой-то момент Герасимову показалось, что его даже начало клонить в сон. Если бы не раздражение. То росло и копилось, а алкоголь лишь подкреплял его. Вот-вот Лёхе могло сорвать крышу, превратив его в невыносимого засранца. Так что все эти яркие злобные чувства забурлили внутри Герасимова ещё стремительнее после третьей бутылки пива, после чего вырвались из грудной клетки смачным матюком:

– Блять! – Лёша подскочил с кровати и мир вокруг него резко завертелся.

Герасимов вышел из своей комнаты в одних спортивных штанах, очень громко преодолел коридор и вошёл в гостиную, ощупывая глазами бодрствующую до сих пор Дашу. После душа её рыжие, ещё не подсохшие патлы забавно завивались, щёки раскраснелись, и дышала девушка как-то слишком часто и громко для здорового человека. Замерев посреди комнаты, Даша тоже уставился на Лёшу, сводя брови у переносицы.

– Я думала, что ты уже спишь, так что старалась не шуметь, – сказала она, с неким опасением отходя на шаг назад от хозяина квартиры. – Ты чё такой… дикий какой-то, а, Лёх?

А Лёха ей ничего не ответил. Просто молча приблизился, протягивая ладонь. Он сгрёб Дашу за воротник футболки, в которой девчонка шляется вот уже вторые сутки точно, и без каких-либо вступлений и предъяв огрел её крепкой пощёчиной по лицу. Да так, что Даша аж отшатнулся в сторону.

– Бля, – протянула ошарашенная девчонка, хватаясь рукой за щеку. – Горилла ты ебучая, за что? – её голос был ровный, никакой наигранности, шуток, ничего такого. Даша не заорал, не закричал, даже не заплакал от боли, а только резко бросилась с кулаками на своего обидчика, целясь тому под дых.

Драке было не избежать. Они обменялись пощёчинами, в основном, конечно, драться лезла Даша. Они дёргали друг друга за шмотки, ругаясь сквозь стиснутые зубы. Из разбитых губ Лёши сочилась кровь, да и из ноздри Даши тоже, которую уже успели пошвырять в разные стены. Если бы было можно, Даша бы ему ещё и зубы выбила, но обошлось без этого. Только какие-то вещи с полок попадали, пока эти двое по комнате носились. Даша схватилась за какую-то лампу и со всей дури огрела ею парня по голове. А затем – подсечка, и Герасимов прижимает девчонку к любимому старому дивану в гостиной, нависнув сверху. Даша тянет пальцы к шее Алексея, обхватив ту металлической хваткой. Обычная семейная драка – скажет каждый второй на районе, заметив это. Пацан поругался со своей бестолковой бабой за территорию, и каждый из этой ячейки общества уже хочет прикончить друг друга. Скажет каждый второй на районе.