Нить - страница 4

Лем окунулся в его сон. А там была Лиза. Она шла быстрым шагом в длинной красной юбке прямо к нему, вернее, к Сене. Глаза ее смеялись, руки тянулись к мальчику. Сеня что-то шептал во сне, его веки подрагивали.

Лем на секунду перестал что-либо видеть. Его глаза наполнились слезами – он почувствовал, насколько сильна их любовь. Мотнув головой, ангел постарался сосредоточиться.

Так. Теперь очередь Лизы. Досье девушки было намного тяжелее, ведь ее душе больше тысячи лет. Особенно Лема заинтересовало перерождение, когда она совершила те непростительные поступки, о которых говорил Кир. Лем никак не мог понять, как так получилось, что ее изначально добрая душа сотворила столько зла.

Информации было очень много, и Лем решил, что со временем он во всем разберется. Что-то в этой явно истории было не так, и это не давало ему покоя.

Вскоре Лем погасил шар и, завернувшись в плед, закрыл глаза. Он хотел как можно лучше «настроиться» на своих подопечных. У каждого Соединителя были свои ритуалы, и Лем много раз видел, как это делает Петрус. Но смысла повторять за ним не было. Ведь все они разные.

Именно поэтому Лем сейчас сидел, не шевелясь, под теплым пледом на качелях, представляя Сеню и Лизу. От ребенка и девушки тянулись тонкие серебристые нити, куда бы они ни шли. Нити простирались на тысячи километров – ведь сейчас души находились в разных городах на разных концах огромной страны. Где-то на середине карты они встречались, пересекались на миг, но пока были слишком слабыми для полного соединения. Нити казались тонкими, словно паутинка. Но со временем, ближе к воссоединению, они должны были уплотниться.

Похоже, души чувствовали эту невидимую связь. Чувствовал ее и Лем. От него к ним тоже тянулась еле заметная нить красного цвета ― так другие Агенты могли увидеть, что эти души под наблюдением.

Лем уже был привязан к Сене и Лизе и очень хотел, чтобы они как можно скорее нашли друг друга. Но правила есть правила, и ему придется их соблюдать и сопровождать эти две души на всем их нелегком пути. Чтобы соединиться, все души проходили несколько испытаний, которые были одобрены Советом. В основном проверяли их характер на прочность, способность измениться в лучшую сторону, то, действительно ли души осознали свои ошибки и тому подобное.

Ты знаешь, когда едешь по серпантину, то сердце гулко стучит. Дорога непредсказуема и в сумерках принимает незнакомые очертания. К тому же ты едешь на пассажирском сиденье, то есть от тебя совсем ничего не зависит. Твоя жизнь в руках водителя. Это как прыжок с парашютом – он ведь может и не раскрыться. Ты способен только смотреть на дорогу и наблюдать со стороны, как кто-то сейчас отвечает за твою судьбу.

За окном мелькают деревья. Дорога узкая, кажется, что две машины при встрече не разъедутся. Стоит мне только подумать об этом, как сразу из-за поворота нас ослепляет неожиданная вспышка фар. Я закрываю глаза, предпочитая не думать о последствиях. Когда открываю их вновь, мы снова одни на дороге. Все-таки разъехались. В горле першит, будто я проглотила маленькое перышко, которое колышется от дыхания.

Молчаливо смотрю на водителя. Он сконцентрирован на дороге, но все равно кажется, что недостаточно. И откуда эта привычка пытаться все контролировать? Как будто это спасет меня от чего-то неизбежного. Хочется в это верить, но это иллюзия. Иллюзия, что мы контролируем свою жизнь, события, желания, поступки. Что есть правила. Хотя правила все же есть, но они постоянно меняются, то есть, по сути, их нет. Когда осознаешь это, мир переворачивается вверх тормашками.