Нити Арахниса - страница 4

– Анна Владимировна, проводите свидетеля, приглашайте следующего!

«Ну и ладно, чего терять, спрошу, к кому он сидит, может к нам… Хорошо бы к нам! Смотрел так, с интересом. Блин, я уже и забыла, когда была на свидании! Сегодня опять в ночь протокол печатать. Может ему просто подмигнуть?»

Ручка скатилась со стола. Анна встала, вышла в коридор, провожая свидетеля и приглашая следующего. Кареглазого в коридоре уже не было.

«Ну и сама виновата, нечего себе придумывать, расхрабрилась. Хорошо, за квартиру уже заплатила, на кино хватит, сходить, что ли? Да какое кино… Пока протокол наберу – час ночи будет, успеть бы поспать. Еще по другим процессам дела лежат, не до развлечений пока. Как там бабуля говорила? „Грузовик на моей улице когда-нибудь перевернется!“ Завтра вечером пойду к той женщине-экстрасенсу, которую Таша рекомендовала, говорит, что по парням расклад дает, а у меня точно просвета никакого не видать с такой работой». – Анна словно спряталась в вязаной кофте мышиного цвета, запахнув ее глубже.

– Свидетель Еремеев, проходите.

Дверь за свидетелем закрылась. В коридоре не осталось никого.

– Анна, это не твой свидетель телефон забыл, на этой лавке сидел? – судебный пристав Слава, недавно работающий на этаже, протянул серую Nokia и взглядом указал на скамью, где недавно сидел кареглазый.

– Я поздно увидел, что он ушёл, ребята снизу по рации передали, что из здания вышел. У вас перерыв в процессе, курить отправился?

– Да, да, мой свидетель, перерыв у нас, вернется еще…

«Докатилась, вру приставу, зачем? Как—то вырвалось. А вдруг вернется, может, это знак, всякое бывает… Вон Ташины родители в поезде случайно познакомились, вышли на одной станции – и сразу в ЗАГС». —Девушка сунула телефон в карман кофты и закрыла за собой дверь кабинета.

***

«Невзрачная, бледная как моль, мелкая, чуть за двадцать… Стройная, это уже хорошо. Краснеет, как девочка, а может, и в самом деле девочка. Глупая идея, но, если это «малая кровь», почему бы не рискнуть? На кону все. Карьера, репутация, семья, сумма крупная, а если Сидоров не проснется – то и свобода. Главное, Света, где же она… Если все раскроется, то… даже думать об этом жутко. Крутит живот до колик. Страшно. Да, страшно, я же не робот.

Хорошо, пациент еще жив пока. Это обнадеживает. Черт, аж тошнит, мерзко. Приставы еще эти высматривают, видят, что я не здешний. Гоша провел меня, спасибо… Пока он в процессе, посижу, понаблюдаю.

Неуклюжая, пальцы тонкие, кривые, холодные… нет, плохая это идея. А если она дела домой не носит? Как говорит Гоша, «надо найти доступ и к делу, и к телу». Легко ему говорить с его—то опытом. Гоша еще со школы генерировал сумасшедшие идеи. Адвокатура – это его, здесь он что только не придумывал, его байки под коньячок – как блокбастер. Особенно та, про бомжа одноглазого и подлоги свидетелей. У Гошки ко всем разный подход, в этих мерзких коридорах его каждая собака знает. Не знаю, зачем я только на это согласился.

А девчонка мной явно заинтересовалась. Ладно, как будет, так будет. Хоть я в судьбу не верю, но если будет еще знак, то, так и быть, рискну».

***

– Привет. – Мужчина зашел в уютную светлую квартиру, где пеленой стоял запах жареных котлет, дежурно ответил на поцелуй полноватой миловидной блондинки

– Как дела? Я звонила, что с твоим телефоном? Хлеб купил? – Мягкий, низкий женский голос раздавался из кухни. В голосе не было эмоций, только дежурный тон, как на приеме у врача.