Нити бытия - страница 4
У сердца планов нет своих,
Нам стоит обратить внимание,
На прошлое, где шторм тот не утих.
Вспомнить красу минувших дней,
Красу, былой её тот отпечаток,
Иль то влечение ночей,
Был в том влечении порядок?
И краски каждому свои
Даны в начале жизни были,
Не все художники смогли
Придать им жизнь, они любили,
Свой теплый цвет,
В котором грусти нет.
Творя картины только им,
Они насыщенней не станут,
Из смеси красок мы творим,
Наш мир, и он не без изъянов.
Все эти листья на пути
Наш ветер чувств с земли поднимет,
Нам остается лишь идти.
Упрямый, он, и горы сдвинет.
***
Есть нить тревоги, что тебе
Встречается в твоей судьбе,
Тянув её ты мыслишь по-другому,
И думаешь, что будет все не так,
Но подойдя к родному дому
Всё ещё веришь в этот знак?
Ведь дом родной в душе твоей,
Мы в этом доме одиноки?
И суета минувших дней,
Стучит в те двери из тревоги.
Тот стук её – есть те слова
Что мы однажды не сказали,
Иль те поступки и дела?
С тем ль делом мы жизнь связали?
Все это есть лишь части нот,
Что скрипка наша исполняет,
Все это часть, и эпизод,
Что в жизни каждый повстречает.
Тревога нас пытается сберечь,
Видя ошибки, что мы совершили,
Тем самым выбивает из рук меч,
С которым мы жили и делили
События минувших дней,
Что в её память отложились
Быть может, страхи тех речей
В которых мы в те дни кружились?
У каждого своя она,
И мы даём ей одеянье,
Мы ей нальем бокал вина,
Мы дарим ей свое внимание.
Но в темноте минувших дней
Теряем мы огонь свечей…
Средь нитей чувств, встречаются темные нити. Страх, грусть, печаль, тревога… Они имеют свой смысл, и свою противоположность, как и каждая из нитей чувств, о которых поговорим позже. Грусть, печаль, тревога, страх, каждое из этих чувств дополняет палитру цветов нашей жизни и нашего мира. Просто задумайтесь, что бы мы чувствовали, если их убрать из души и сердца человека? Убрать все наши тёмные нити? Все эти чувства и каждое из них по отдельности? Была бы жизнь полноценной? Как бы мы воспринимали музыку, искусство, различные ситуации? Всё это добавляет насыщенности жизни, хотя и неким образом её меняет. И самое главное, без противоположности не найти гармонию.
Есть нить доверия, она не созерцаема,
Она прозрачнее стекла,
Она ни всеми принимаема,
Но лучше ведь сгореть дотла
В невинных чувств её огне,
Плетя судьбу, творя дела
Иль усомнимся мы в себе?
Иль мы не с тем разделим риски?
Что делать нам, когда в беде?
И как в судьбе увидеть списки
Людей, с которыми делить
Ту самую доверья нить?
Иль верить всем кто окружает?
Кто любит, ценит, понимает?
В трудную минуту кто поможет?
Иль незнакомцу? Всё быть может.
Те списки есть у нас в душе,
Они пропитаны невинным созерцанием,
Но у разума свое клише,
«С доверием не принимаемым».
Но можем ли мы доверять,
Тому, кого мы знаем долго,
И не заметить и понять,
Иль отнестись к проступкам строго?
Бывает, знаешь почти век
И другом ты его считаешь,
Но он по сути человек
Которого совсем не знаешь.
Мы, поворачиваясь спиной
Не видим его мыслей сути,
В руке та нить, а нож в другой…
Нам не понять всего, мы люди…
Оно, зачем вообще тогда?
Зачем сошло с небес на землю,
Зачем людей та череда,
Обманута была той тенью
Что отражает эта нить?
Ведь принять, понять, забыть
Все это разные слова,
Суть разная скрывается у них.
Понять можно все наши грешные дела,
Но ведь огонь в душе притих.
«Принять» – вот с этим посложнее
И если место в душе есть,
Мы примем всё что не острее
Такого действия как месть.
Ведь месть – это есть бумеранг
Похожие книги
Мир, который нас окружает, соткан из невидимых нитей. Они плетут в тебе человека. Характер, волю. Они не создают людей, люди создают себя сами, эти нити – нечто вроде материала. Эти нити повсюду, внутри каждого из нас и снаружи всего, что нас окружает…
Повесть «Винтики эпохи» дала название всей многожанровой книге. Автор вместил в нее правду нескольких поколений (детей войны и их отцов), что росли, мужали, верили, любили, растили детей, трудились для блага семьи и страны, не предполагая, что в какой-то момент их великая и самая большая страна может исчезнуть с карты Земли.
«Федор Михайлович Смоковников, председатель казенной палаты, человек неподкупной честности, и гордящийся этим, и мрачно либеральный и не только свободномыслящий, но ненавидящий всякое проявление религиозности, которую он считал остатком суеверий, вернулся из палаты в самом дурном расположении духа. Губернатор написал ему преглупую бумагу, по которой можно было предположить замечание, что Федор Михайлович поступил нечестно. Федор Михайлович очень