Отвожу взгляд. Мы оба понимаем, что шансы пятьдесят на пятьдесят. И если пойдет не по плану, заниматься материнством я буду не со спокойствием, а с грузом на душе. Контракт с немцами — слишком лакомый кусок, и наши конкуренты не оставят шанса переманить их к себе. Наверняка у иностранцев запланирован не один визит. Они будут сравнивать, анализировать… и выберут то, что выгодно им. Как бы я ни старалась.
— Хорошо. Сделаю все, что в моих силах.
— Но сначала как следует отдохнешь! И обязательно привези мне магнит с морем! Как давно я нигде не бывал…
— Хочу, чтобы вы тоже кое-что пообещали.
— Я уже сказал, что ты сможешь заняться ребенком. В любом случае.
— Нет. Обещайте, что после того, как мы выпьем за сделку, вы отправитесь на море.
Дядя смеется и сжимает мою руку. Посижу еще и поеду в офис. Перед поездкой предстоит много дел.
4. Мало одной ночи...
Черногория. Отпуск
— Ты очень понравилась мне с самого первого взгляда. Боюсь, мне будет мало одной ночи... — Михаэль признается, запуская миллионы мурашек по коже.
Не придаю особенного значения его словам и первая накрываю его губы своими. Кружится голова, падаю ему в руки, доверяю. Хочется пробовать его и не останавливаться. Задыхаюсь. А мы все еще на улице. Внизу прогуливаются люди, возможно, видят нас. Окончательно срывает крышу, когда его ладони опускаются на бедра.
— Дина, мы не дойдем до спальни, — задыхаясь от поцелуя и беззастенчиво прижимаясь ко мне, констатирует Михаэль. Настойчиво кусаю его губы, мое возбуждение берет верх.
— Значит, не стоит и пытаться…
Он воспринимает слова как разрешение к продолжению. Не успеваю понять, что происходит, как он подталкивает к столу.
— Обопрись на столешницу и наклонись, — командует, разворачивая меня спиной. Наверное, я сплю и мне все это снится…
Раздумывать некогда: его требовательный голос добавляет остроты в и без того рискованное занятие.
— Дина, делай что я сказал, — повторяет он, надавливая рукой на мою спину и заставляя выгнуться. Мне становится не по себе, но адреналин зашкаливает. Чувствую, как его руки скользят вниз. Он собирается задрать подол?! Оголить меня на террасе?!
— Замри. Вот так. — Михаэль заставляет развести ноги, раскрывает меня. Понимаю, что он предпочитает быть главным, и это еще сильнее заводит. Голос разума затихает, остаются лишь инстинкты.
Не успеваю ахнуть, как по коже прокатывается свежий ветерок. Мурашки становятся крупнее и активнее. Чувствую каждой клеточкой прохладу вечера. На мне только платье, я решила не надевать белье. Пусть считает меня кем угодно. Я знаю, что никогда и ничего подобного со мной не случалось. Сегодня — день исключений.
— Дина… с ума сойти… Для такой девочки нужно что-то особенное, — шепчет он, расположившись сзади и наклонившись к моей шее. Чувствую, как выпирает из обтягивающих летних брюк возбужденное достоинство.
Михаэль прислоняется ко мне, трется. Я настолько мокрая, что он может определить это сквозь тонкую ткань своих брюк. А больше нас ничего не ограничивает — трусики лишние в сегодняшнем гардеробе.
Грубый лен дразнит, заставая еще сильнее выгнуться ему навстречу.
— Если продолжишь провоцировать, кончу так, — признаюсь, впиваясь в край стола. Как бы хорошо ни было, нельзя забывать: мне нужно проникновение. Я хочу не только удовольствия, но и последствий.
— Кончишь. И не один раз, — хрипло обещает он, и я чувствую его зубы на своей шее.
