– У вас один и тот же размер, – заметила Марианна. – Должны подойти.
Кейт посмотрела сначала на свое старое серое платье, а потом на мачеху.
– А что бы вы делали, если бы отец был жив? В этом случае я дебютировала бы в свете, как собиралась, и все сразу заметили бы наше с Викторией сходство.
– Это обстоятельство нисколько меня не тревожило, – отмахнулась Марианна.
– Но почему же? Вдруг кто-нибудь увидел бы нас вместе и догадался?
– Девочка моложе тебя на целых пять лет! До твоего замужества вполне можно было держать ее в классной комнате.
– А что, если бы никто не сделал мне предложение? Если бы мужа не нашлось?
Марианна криво усмехнулась:
– Еще чего! Тебе никогда не приходило в голову посмотреть в зеркало?
Кейт вздохнула. Разумеется, в зеркало она смотрела. И видела скучные, абсолютно правильные черты лица. Ни волшебных глаз Виктории, ни ее восхитительных локонов, ни очаровательной улыбки. Ничего этого просто не было.
– Ты просто дурочка. – Марианна потянулась к портсигару, но передумала. – Слишком много курю, а все из-за тебя. Ради всего святого, постарайся к восьми часам надеть что-нибудь приличное: посоветуйся с горничной Виктории, она подскажет. В твоей ужасной тряпке даже камины чистить стыдно.
– Не хочу, чтобы Элджи видел мою губу, – заныла Виктория.
– Не волнуйся. Прикажу Черридерри поставить на стол одну-единственную свечу, – успокоила мать. – Твой Димсдейл не заметит, даже если крыса прыгнет к нему в тарелку.
Таким образом, круг замкнулся, потому что именно с крыс вся история и началась.
Кейт ясно сознавала, что все домашние на ее стороне. Слуги давным-давно жили в Ярроу-Хаусе, а многие из молодых лакеев и горничных здесь родились и выросли. Все они привыкли прислуживать аристократам – истинным леди и джентльменам, – а не нахальным амбициозным выскочкам. Низкое происхождение Марианны сразу бросалось в глаза. Сама Кейт раньше считала, что мачеха – дочь торговца, которой посчастливилось выйти замуж за полковника. Разве можно было представить, что она…
Она – это она.
Падшая женщина. Любовница отца. Одним словом, распутница.
Стоило ли удивляться, что бедняжка Виктория, едва выйдя в свет, сразу себя потеряла? Мать не сумела достойно провести дочь даже через первый сезон. Честно говоря, Кейт и сама не очень ясно представляла, как следует вести себя в обществе. Когда мать окончательно слегла, ей едва исполнилось двенадцать. В шестнадцать Кейт осталась сиротой, а отец тут же женился снова. Конечно, она привыкла пользоваться столовыми приборами и умела делать изящный реверанс, однако с тонкостями бомонда была не знакома.
Правда, целый год продолжались регулярные уроки танцев, но было это давно… можно сказать, в другой жизни. Наверное, существовали какие-то особые правила беседы с принцами. Может быть, к особам королевской крови нельзя поворачиваться спиной, а чтобы выйти из комнаты, нужно пятиться? Или этот закон относится исключительно к королям и королевам?
Горничную Розали удалось отыскать в гардеробной Виктории. Когда-то эта комната предназначалась для гостей, но со временем платьев накопилось невероятное множество, а посетители, напротив, иссякли, и спальня постепенно превратилась в склад одежды.
Кейт с любопытством огляделась. Вдоль стен стояли огромные шкафы и комоды, до отказа набитые тряпками. Из полуоткрытых ящиков свисали кружева и ленты, торчали уголки украшенных вышивкой тканей. В воздухе витал легкий аромат роз и свежего белья.
