Моя отчаянная, непокорная Тэкэра не опустилась бы на колени даже передо мной. Я сжал пальцами холодный кунай. Оставалось два варианта. Либо у девчонки амнезия, либо невероятное совпадение. Может, ли человек походить на другого, как две капли воды?
Минута прошла, а я всё давил изучающим взглядом и прокручивал в пальцах нож.
Надо выяснить всё наверняка.
– Жди ещё. – Заметив, что я убрал нож, девушка судорожно вдохнула, будто всё время, когда я рассматривал её, ждала смерти. Я добавил, предупреждая: – Если будешь слушаться, то выживешь.
Обошёл пылающий дом, всматриваясь в чёрные глаза окон. Если нам повезло, то «они все погибли», но я не верил в везение. Не теряя более времени, нашёл мычащего и пытающегося подняться любовника Тэкэры и, снова вырубив его, потащил к машине.
Сгрудив тело в багажник, хлопнул крышкой. До рассвета я буду знать всё точно, моя Тэкэра. Ты это, или злые духи решили посмеяться надо мной.
Джип уносил нас от пылающего дома, к которому не спешили ни люди, ни машины. Казалось, никому в этом унылом городке нет дела до пожара. Это хороший знак – у нас больше времени, чтобы раствориться. Я размышлял, где остановиться, чтобы вытрясти из тюфяка в багажнике всю правду, как неожиданно громко и пронзительно, сверля мозг, заплакал ребёнок.
7. Глава 7. Тэкэра
– Заткни его.
Голос страшного человека звенел сталью.
Я дернулась, будто меня плеткой хлестнули по лицу, прижала Дару к груди, а потом почувствовала прилив гнева, способного уничтожить любого, кто попадется под руку.
– Нужно остановиться, – зашипела я и бросила в водителя взгляд волчицы. Если бы могла убить глазами – сделала бы это, не раздумывая. – Останови машину! – Что на меня нашло, не знаю, но сопротивляться порыву не могла. Пусть лучше убьет, чем я буду бояться каждого мгновения.
После пережитого стресса я не держала себя в руках – колотило и потряхивало, под горлом стояла жуткая горечь, а между ног ныло и пекло – хотелось в душ и под прохладное одеяло. Сейчас или разревусь, или наброшусь на подонка и расцарапаю ему морду голыми руками. Он лишил меня всего. Дома, спокойной жизни, надежды на будущее. Даже верности себе лишил! Вырвал мою гордость ловкими манипуляциями и теперь держит ее в кулаке и улыбается, как сытый кот.
Ублюдок. Урод хренов! Откуда ты взялся?
Я откровенно устала и хотела спать, но дочь зашлась сильной истерикой и требовала сама-не-знаю-что. Голова болела от бесконечного плача, в груди колотилось глупое сердце, разбитое в который раз, где-то в желудке горячей рекой разливалось осознание, что назад дороги нет. У меня ничего нет!
Битва глазами с человеком, что разрушил мою жизнь, продолжалась вечность. Он смотрел на меня искоса в зеркало заднего вида и щурился. Страшно, мрачно, пугающе. Но адреналин в моей крови убил страх под корень.
Ну что, муженек, слабо на женщину замахнуться? Любимая, говоришь? Вот и проверим.
– Остановлюсь, когда приедем. – Тон его голоса не изменился ни на йоту. – Но если не успокоишь ребёнка, я за себя не ручаюсь.
– Я тебя загрызу, если хоть волос упадет с головы дочери, не сомневайся, – не сказала, а прорычала. Изо рта вырвались капельки слюны, губы болезненно растянулись.
Рассекая тьму убийственным взглядом, сцепила зубы так, что захрустела эмаль. Я угрожала преступнику – целенаправленно и хладнокровно. В меня будто бес вселился.
Ребенок плакал, захлебывался в слезах, глаза кололо от усталости, мышцы спины свело острой болью.
