– Намекаете на Пейна?
– Да.
– Господи, вы хотите, чтобы я взял… виконта в ученики? – Сэр Льюис издал смешок.
– Он, может быть, и виконт, но в течение нескольких месяцев он под моей ответственностью. И если его не занять чем-то полезным, то он до конца года погубит нас обоих.
– Почему бы именно вам не занять его чем-то полезным?
– Меня здесь не будет, – сказал Брэм. Наклонившись вперед, он пристально посмотрел на пожилого собеседника. – Не так ли, сэр?
– Но послушайте, Брэмвелл…
– Просто Брэм.
– Брэм, я всегда восхищался вашим отцом и…
– Я тоже им восхищался. Как и вся Англия. – Отец Брэма отличился в Индии и, дослужившись до звания генерал-майора, получил множество наград. – Но мой отец восхищался вами, сэр, и вашей работой.
– Да, знаю-знаю, – кивнул сэр Льюис. – И я действительно был очень огорчен, когда до меня дошла весть о его кончине. Наша дружба как раз и есть та причина, по которой я не смогу помочь вам.
Брэм окаменел.
– Сэр, что вы имеете в виду?
– Вы ведь были ранены в колено? – спросил старик.
– Да, несколько месяцев назад.
– И как вы прекрасно знаете, травмы подобного характера заживают через год, если не дольше. Иногда же вообще не излечиваются. – Льюис покачал головой. – Нет, сэр, я не могу с чистой совестью рекомендовать вас на должность полевого командующего. Ведь вы офицер пехоты. Как же вы собираетесь вести батальон пехотинцев, когда едва можете ходить?
Вопрос ударил под дых.
– Но я могу ходить!
– Не сомневаюсь, что вы можете пройтись по этой комнате. Возможно – до конца пастбища и обратно. Но сможете ли вы преодолевать по десять, двенадцать, четырнадцать миль в изнурительном темпе ежедневно?
– Да, – заявил Брэм. – Я могу идти. И смогу ехать верхом. Я смогу вести своих людей.
– Мне очень жаль, Брэм… Если я отправлю вас в полевые условия в таком состоянии, я подпишу смертный приговор не только вам, но, возможно, и другим людям из вашей части. Ваш отец был моим другом. Я просто не могу…
– Тогда что же мне делать?
– Уйти в отставку. Вернуться домой.
– У меня нет дома. – Денег, конечно, было достаточно, что и говорить… Но его отец являлся вторым сыном, поэтому не унаследовал никакой недвижимости. И не нашел времени, чтобы приобрести поместье.
– Тогда купите дом. Найдите симпатичную девушку и женитесь. Обустройтесь на новом месте и заведите семью.
Брэм покачал головой. Совершенно неуместные предложения. Он не собирался уходить в отставку в возрасте двадцати девяти лет, в то время как Англия оставалась в состоянии войны. И, черт побери, он совсем не собирался жениться! Он намеревался служить – как и его отец, пока из его окоченевшей руки не вырвут кремневое ружье. И хотя офицерам разрешалось привозить с собой жен, Брэм твердо верил, что благовоспитанным женщинам не место на войне. Доказательством этого была его собственная мать. Она умерла от дизентерии в Индии, незадолго до того, как юного Брэма отправили в Англию учиться.
Оставаясь в кресле, он проговорил:
– Сэр Льюис, вы не понимаете… Я отшлифовал свои зубы порционными галетами. Я научился маршировать до того, как начал говорить. Я не такой человек, чтобы успокоиться. Пока Англия воюет, я не сложу с себя полномочия. Служба – больше чем мой долг, сэр. Служба – моя жизнь, и я… – Он покачал головой. – Я умею делать только это.
– Но есть и другие способы помочь стране. Вы могли бы…
– О черт, я слышал все эти предложения от своих начальников! Я не приму так называемое продвижение по службе, которое означает перекладывание бумажек в военном министерстве. – Брэм указал на алебастровый саркофаг в углу. – С таким же успехом вы можете засунуть меня в этот гроб и запечатать крышку. Я солдат, а не секретарь.
