Ночной океан - страница 12

Постепенно силы и подвижность вернулись ко мне, но глаза по-прежнему ничего не видели. Когда я пошатываясь поднялся на ноги, то начал оглядываться по сторонам, но повсюду натыкался на чернильную темень, будто повязка и не спадала с глаз моих. Я попытался опереться на ноги, покрытые кровавой коркой под изодранными в клочья брюками. Оказалось, что я могу ходить. Однако я не мог решить, какое направление избрать. Очевидно, я не должен был идти наугад, чтобы не удалиться от входа, который мне предстояло найти. Поэтому я остановился, чтобы определить направление холодного и зловонного, с запахом окиси натрия, воздушного потока, который постоянно на себе ощущал. Приняв место его источника за возможный проход, я приложил все усилия, чтобы держаться этого ориентира и последовательно двигаться в одном направлении.

У меня были с собой спички и даже маленький электрический фонарик, но, конечно, карманы моей изодранной одежды были заранее освобождены от таких роскошных излишков. По мере того как я осторожно продвигался в темноте, сквозняк становился все сильнее и неприятнее. Чем больше я размышлял над природой этого движения воздуха в пещере, тем сильнее становилось мое беспокойство. Несмотря на одуряющий запах, я выискивал его источник как по крайней мере дополнительный ключ к выходу во внешний мир. И лишь теперь я осознал, что этот мерзейший чад не мог происходить из чистых воздушных просторов Ливийской пустыни. Идти он мог лишь из зловещих пещер, расположенных еще ниже. Я шел в неверном направлении!

Поразмыслив немного, я решил не возвращаться. Если бы я пошел в другую сторону, я потерял бы этот ориентир, так как шероховатый каменный пол был лишен каких-либо отличительных конфигураций или отметин. Однако, если бы я пошел навстречу этому потоку воздуха, я бы, без сомнения, пришел к какому-нибудь отверстию, от которого смог бы направиться вдоль стен к противоположной стороне этого гигантского подземелья. Я понимал, что мои ожидания могли не оправдаться. До меня дошло, что помещение, в котором я нахожусь, является частью главного храма Хефрена, неизвестного туристам. У меня мелькнула мысль, что о существовании этого места могут не знать даже археологи. Просто на него случайно наткнулись излишне любопытные и злонамеренные арабы, лишившие меня свободы. Если это действительно так, есть ли отсюда какой-нибудь выход в известные уже части храма или на поверхность?

Было ли у меня вообще какое-либо доказательство того, что я нахожусь в центральном храме? На мгновение все самые нелепые предположения обрушились на меня лавиной. Все пережитые недавно яркие впечатления смешались у меня в голове: жутчайшее падение на веревке, раны, дурман, видения. Неужели наступил конец моей жизни и карьере? Я не мог ответить ни на один из своих вопросов, а просто продолжал движение, пока Судьба вновь не ввергла меня в состояние забытья.

На сей раз видений не было, так как шок оказался слишком внезапным и лишил меня возможности мыслить даже подсознательно. Неожиданно споткнувшись о ступеньку в месте, где поток отвратительного воздуха стал особенно сильным, я рухнул головой вперед, скатившись по громадной каменной лестнице в бездну мерзостных испарений.

Тем, что я выжил, я обязан своему здоровью и природной людской живучести. Мысленно я часто возвращаюсь к той ночи. Воспоминания мои о тех возобновляющихся обмороках окрашены налетом юмора – они случались со мной так часто, что сейчас это невольно напоминает мне о наивных фильмах-мелодрамах, популярных в то время. Конечно, вполне возможно, что эти обмороки мне лишь почудились. Я предпочитаю верить в такое объяснение – я был рад, когда в полиции мне сказали, что вход в главный храм Хефрена был найден открытым и что подходящих размеров колодец действительно существует в одном углу все еще скрытой под землей части постройки. Я также был рад, когда доктора объявили, что, по их предположениям, мои раны можно объяснить внезапным нападением и захватом, резким спуском, попыткой освободиться от пут, падением с высоты, мучительно медленными поисками выхода на волю, другими треволнениями… утешительный диагноз! Тем не менее я знаю, что не все так просто, как может показаться. То низвержение в бездну слишком живо в моей памяти, чтобы отрицать его. Странно еще то, что никто не смог найти человека, соответствующего описаниям моего проводника, Абдула Рейса эль Скурсавада – гида с загробным низким голосом, так похожего на фараона Хефрена.