Ночью - страница 5

«Что вы делаете здесь одна в такое позднее время?», – спросил Сергей единственное, что придумал, впившись мутным взглядом в понравившееся личико этой незнакомки.

Сергей пытался припомнить, при каких обстоятельствах она дала свои координаты будущих встреч, однако, не указав конкретные данные груди и ног.

«Меня здесь нет, а мой голос просто звучит в вашей голове», – сказала она, глянув оценивающе на Сергея, но потом снова от него отвернулась.

Сергей посмотрел по сторонам, дождь стал заметнее сильнее. Она раскрыла зонт, поправила шарф, что выделялся белым цветом на фоне черного – ее пальто, джинс, зонта и собственных волос.

«Брюнетка», – подумал тогда Сергей.

«Значит, этот голос мне очень даже нравится», – сказал Сергей, чувствуя себя так опустошенно, что словно сама смерть, наконец-то, сложила ему на плечо свою костлявую руку.

«Он же не может быть вечным!», – уходила от дальнейшего разговора.

«Если молния не ударит», – заметил Сергей.

«Это случается», – обернулась к нему, бросив мимолетный взгляд в его сторону, и снова отвернулась.

«Случается», – подтвердил Сергей, почувствовал неслышимый фейерверк в животе, но сдержался, готовясь стать пошляком. – «Вы знаете, что при свете луны ваши глаза блестят только сильнее», – попытался сделать комплимент.

Она окинула его чуть заинтересованным взглядом, и он понял, что спасает ситуацию – ему нужно было разговорить еще одну незнакомку… красотку, как обычно.

«Мои глаза?», – поинтересовалась она, улыбнувшись.

Сергей заметил ее белые зубы – не такие белые, как его, но тоже не плохие.

«Они же голубые, сейчас редко встретишь кого-нибудь с голубыми глазами», – продолжал Сергей, а дождь, тем временем, все лил и лил, залив Сергея всего полностью. – «Глаза становятся, особенно, редки, если та, кто ими смотрит, встречается во снах».

«О, во снах… крупно вы взяли…», – сделала удивленный вид для поддержания разговора, чтобы снова чуть улыбнуться.

«Я всегда беру по-крупному», – якобы признался Сергей.

Он практически падал, шатался на каждом слове, но незнакомка его не прогоняла, казалось, она наоборот – воодушевлена такой беседой.

«Богатый вы человек», – сказала она, решая приблизиться к своему новому приятелю или совсем отстраниться.

«Если бы было так, то у меня давным-давно выросли крылья, чтобы улететь отсюда в теплые страны», – развивал разговор, но проваливался в мутное состояние прошлого, забывая о будущем, и не верил, что оно существует.

«Вы можете летать только с деньгами?», – глянула на него.

«Я только ползаю… в последнее время», – открыл истину.

«Хм. Почему же в последнее время?», – она даже приподняла свой зонт, чтобы получше видеть высокого незнакомца.

«Раньше жизнь текла по течению беззаботной реки, а сейчас хаос мыслей поглощает, не оставляя шансов на выживание», – закрутил обороты и образы речи.

«Как вы необычно произнесли, прям как поэт. Вы, случаем, не писатель?», – спросила она, потушив сигарету, и закурив новую.

«Увы, но нет, не поэт и ни писатель», – сказал Сергей, тяжело выдохнув.

«Ну, не расстраивайтесь», – кажется, она стала немного теплее к своему новому знакомому. – «Заходите под мой зонт!», – предложила, наконец-то, она.

«С радостью разделю с вами дождь», – сообщил Сергей с фирменной улыбочкой, которую всегда использовал для бланкетного «спасибо».

Под зонтом, когда Сергей перенял ее черный зонт, вяло, но, все же держа его ручку в своей, словно дрожащей руке, он грустно, но с возбуждением, изучал ее голубые большие глаза, в которых так и хотелось утонуть, словно пойти ко дну синего глубокого моря, раствориться на какое-то время, где, помимо того, что льются реки сладкого красного вина, еще существуют и сладкие обнажающие поцелуи и ощущение приятного дыхания.