- Это ее мать против нас настроила! – кинула с презрением княгиня Нейта.
И первая покинула комнату.
Следом за ней выскочил единокровный братец Пол. А дед Джон нахмурил седые брови, неодобрительно посмотрел на внучку и поджал губы.
- Вы дурно себя ведете, княгиня. Ваша вздорная мать совершила дурной поступок, и теперь вы должны нравиться всем. Вести себя подобающе.
Дейна не знала, что лучше: покорно опустить голову или смотреть в глаза деду, не отводя взгляда. И выбрала второе. Но у князя был настолько тяжелый взгляд, что с каждой секундой ее затея все сильнее была обречена на провал. А еще девочка не понимала, что не так делает, если не сказала ни единого грубого слова и даже не подумала устроить скандал. Хотя ей очень хотелось. Одна, в холодной отцовской семье, вдали от матери. И даже призрака Генри нет рядом…
- Я буду вести себя подобающе, - тихонько пообещала она, хотя не вполне понимала, что это означает.
- Вот и умница.
Дейна сделала вид, что смирилась, а дед сделал вид, будто поверил в это.
Только бы противный Пол не пришел издеваться!
***
Прошло несколько дней – холодных, однообразных, пустых. Дейна сумела не заболеть, но не смогла стать веселой и доброй, как от нее этого ждали дед и бабушка. Поэтому они в конце концов отстранились от внучки и продолжали больше общаться с Полом, который подстраивался под каждое их желание. Дейну снова предоставили самой себе. В роскошных детских покоях имелось много разных кукол, домики и платья для них, и прочие прелестные вещицы, которые могли себе позволить только богачи.
Дейна Морлан уже не была богачкой и прекрасно это понимала, несмотря на маленький возраст. И к игрушкам боялась даже притрагиваться – настолько они выглядели волшебными. Казалось, одно прикосновение неосторожной детской ручки, и кукла из дорогого фарфора немедленно разлетится на куски. Поэтому она бралась только за тряпичные и деревянные игрушки, смея только смотреть на фарфоровых красавиц с белоснежными лицами и черными косами.
- Девочка ведет себя, как дикарка, - тихо сообщила нянька Жаннет горничной Полли. – Видно, материнское воспитание ужасно. Приучили ребенка Боги пойми, к чему.
- И то верно, - поддакивала расторопная горничная, стеля хрустящие от чистоты белые простыни. – Так вы бы убрали эти деревянные огрызки.
- Да к чему уж? Пусть играет, а то опять поднимет вой…
Дейна обиделась. Она никогда не поднимала никакого воя. И оставшееся время заточения в отцовском доме разговаривала с Жаннет, только если та задавала ей вопросы. Поэтому за Дейной очень быстро укрепилось слово «дикарка».
Но девочка не понимала, зачем и почему обязана быть доброй, вежливой и обходительной со злыми черствыми людьми, которые ненавидели ее мать.
***
Дождливый месяц Датин подходил к концу, но небеса не разверзались, чтобы посеять на земле снег. За завтраками, обедами и ужинами отец бормотал, что Боги гневаются на неразумных людей и глупых магов. Это было странно слышать от Водного мага, и однажды Дейна не выдержала:
- Но ведь мы здесь все маги, дорогой отец!
За столом повисла мертвая тишина. Старые супруги, Джон и Нейта, обменялись мрачными взглядами, и Эндрю спросил у дочери сквозь зубы:
- Что ты сказала, княгиня?
- Мы все здесь маги, - звонко, но уже не очень уверенно произнесла Дейна. – Выходит, мы все глупые?
- Напротив, княгиня, - хохотнул единокровный братец Пол, походивший на отца как внешне, так и поведением, и во всем старавшийся ему угождать. – Обычные стихийные маги разумны. А те, что вроде вас…
