Норвегия изнутри. Как на самом деле живут в стране фьордов и викингов? - страница 6

Как я уже говорила, Молде – маленький город, зимой там очень много снега. Так как дворников в стране нет, то и чисткой тротуаров в тех городах, где я жила, никто не занимается. Поэтому центральная улица в Молде с электрическим подогревом тротуара. Если взять зарплату гипотетического дворника, который скорее всего все равно не справится со стихией, отапливаемый тротуар не кажется таким уж и расточительством. Особенно в стране, где 98 % энергии добывают с помощью ветра или воды.

Было 11 часов утра, когда мой муж разбудил меня.

– Сегодня четверг, помнишь, нам пора идти на работу, – сказал он.

Я прилетела в Норвегию в субботу, 4 дня назад. Муж, переехавший на год раньше, подрабатывал в пиццерии. Когда мы узнали, что я поступила на международную программу в высшую школу города Молде, он договорился о подработке и для меня.

Учеба начиналась в следующий понедельник. Обычная практика для Норвегии – просто день в середине августа, никакой конкретной даты. Мы прилетели на неделю раньше, чтобы устроить быт и познакомиться с работодателем и обязанностями.

Я жаворонок-невротик с расстройством сна. Чем больше стресса в моей жизни, тем меньше я сплю. Но столько, сколько я спала в первую неделю жизни в Норвегии, я не спала никогда. Утром я не могла проснуться до самого обеда. Небольшие прогулки по городу днем, и я засыпала на диване после ужина, едва принимая горизонтальное положение. Удивленная таким изменением моего поведения, я гуглила симптомы африканской сонной болезни и налегала на кофе.

Оказалось, такие симптомы часто проявляются у «новеньких» в Норвегии. Особенно сильно страдают от «норвежской спячки» бывшие жители мегаполисов – Москвы, Минска, Санкт-Петербурга. Так много чистого прохладного горного воздуха, кружит голову с непривычки. Те, кто приезжает осенью или зимой, в буквальном смысле впадают в спячку. Ведь световой день очень короткий!

Мы собрались и отправились в центр города на автобусе. Мне предстояло собеседование на работу в пиццерии, и я очень волновалась. Пиццерия открывалась для посетителей в 12 часов, нам было назначено на час дня. При этом, казалось, в пиццерии никого не было.

– Летом людей больше, но сейчас конец туристического сезона, поэтому владелица пиццерии справляется тут сама, – сказал муж, читая недоумение на моем лице.

К нам навстречу вышла невысокая девушка с нетипичным для скандинавок темным цветом волос. Она широко, очень искренне улыбалась.

– Привет, Влад, – махнула она в сторону моего мужа, Владимира, – это твоя жена? – Она протянула руку и сказала: – Сулвей.

Так ее звали. «Солнечная дорога» в буквальном переводе с норвежского, традиционное норвежское имя.

Я поздоровалась, представилась и сразу восхитилась видом из окна пиццерии. Вид был действительно отличный: первая береговая линия, только фьорд и горы.

– Она же отлично говорит по-норвежски, – всплеснула руками Сулвей. Казалось, она хочет меня обнять.

Я вообще не говорила на норвежском, и это она поймет очень скоро. Но того базового уровня языка, который я получила за полгода занятий в Минске, хватало, чтобы мастерски растопить холодные норвежские сердца. Это была моя суперсила, но только на время учебы. Почему это так и что происходит, когда ты получаешь диплом, я расскажу позднее.