– Это хорошо, потому, что клановая касса у меня почти на нуле.
– А зачем мне большие сумки? – удивился Акимыч, – у меня вещей-то почти нет.
– Потому, что кто-то должен бегать в город и приносить сюда то, что мы добудем в горах. А ты на своем курьерстве получил вполне приличные показатели скорости и бега.
– У тебя же они все равно куда выше.
– Так то у меня. Как основная боевая сила я должна как следует отдыхать в перерывах между сражениями.
– Да, маги просто надрываются, пуляясь молниями.
– Мы устаем морально!
– А далеко бегать-то?
– От северных ворот до ближайшей шахты километров пятнадцать будет. Новую лошадь с телегой я сейчас позволить себе не могу, а какой-нибудь вялоногий осел передвигаться будет раза в три медленней тебя. Уж не говоря о том, что он будет лучшей приманкой для любого грабителя. Можно еще на возок табличку будет повесить «Грабить – это сюда».
– А меня одного, значит, грабить не будут?
– А ты мелкий, шустрый и выглядишь так, словно с тебя нечего взять кроме пары дырявых балеток.
Акимыч посмотрел на свои парусиновые туфли и печально пошевелил грязным большим пальцем, торчавшим из одной из них.
– Позвольте, а где сир Хохен? – вдруг подал голос Лукась, – Он же только что шел за нами, куда он делся?
Хохена мы отыскали за поворотом. Он замер перед низкой и широкой подводой, на которой домиком были закреплены огромные листы блестящего металла.
– Сир Хохен, мы тут! – замахал руками Лукась, – Извольте сюда!
– Погоди-ка, – Ева ухватила Лукася за руку. – Вырвите мои глаза, он же на себя смотрит!
– Ага, любуется на себя, как девка перед танцульками. – хмыкнул Гус.
– А по-моему, – сказал я, – он просто случайно так удачно встал. Затормозил, как обычно, до нас не так уж и далеко было.
– А если нет? – спросила Ева. – Способность опознавать себя в зеркале – это важный этап в развитии маленьких детей, и, кажется, некоторых животных. Умных животных, конечно.
Я подумал, что Хохен вряд ли тянет на звание умного животного, и в этот миг подвода, загремев, тронулась дальше, а Хохен так и остался стоять неподвижно.
– Вот видите! Ни на что он не смотрел, а заклинился по своему обыкновению.
У него поза изменилась, – сказала Ева. – Он сейчас выглядит каким-то потерянным.
Это из-за грязи.
– Мне на утреннее умывание принесли всего один жалкий кувшин воды! – возмутился Лукась, – Что я мог сделать с одним кувшином против такой грязюки?
– С водой в Шоане напряженка, да, – сказала Ева. – Ее добывают из скважин, она тут дорогая, а местной речной даже для технических нужд не всегда можно пользоваться.
– Неудивительно, – сказал я, сморщив нос. – Лучший способ блюсти гигиену – это держаться от этой воды подальше.
Мы вернулись к аукциону, и в этот раз Хохен без каких-либо задержек последовал за нами.
Ева, сверяясь со списком, кажется, скопила половину аукциона. Мы рассовывали по сумкам веревки, фонари, фляги, упаковки дорожных галет, флакончики для зелий и алхимические расходники.
Кое-что в походной лаборатории не сделаешь. Придется все-таки навестить местную алхимическую гильдию и арендовать у них стол на пару часиков. И нет, не надейтесь, никого и ни о чем я там расспрашивать не буду. Равно как и выискивать тайные знаки на портретах бывших магистров. Ну… разве что одним глазком. А сейчас предлагаю выпить чаю и съесть все же нормальный завтрак.
Мы устроились в таверне, как две капли воды напоминавшей вчерашнюю, даже такое же пыльное рванье свисало в том же месте с крючков, видимо, это был популярный местный стиль. Оглядевшись по сторонам и не увидев слишком близко сидящих к нам посетителей, Ева попросила у меня карту сокровищ и стала внимательно сверять ее с картами Шоанского хребта.
